Девушка-праздник

И крутые наезды налоговой, умудрялись и товар со складов повывозить до их прибытия, и документы припрятать.

Ребята при этом учились в институтах, и не «за галочку», а всерьез! Федька в Академии управления, Макс – в политехе, а Игорь – в финансово-экономическом. Ну иногда, разумеется, и платить приходилось, но учились, сессии сдавали. Как? Большой вопрос.

Спали мало в те времена, часа по три, максимум четыре.

Делали много, а спали мало.

Макс все порывался ездить за границу – отдыхать, мир смотреть! Зарабатываем же! Федька с ним солидарил, а Власов останавливал данные порывы:

– Наездимся еще, мужики. Сейчас застолбить основу надо, оборотный капитал наращивать, а не по пустякам растрачивать!

– Блин, Дагестан, финансист ты хренов, а отдыхать когда? Люди вон по Турциям, Египтам, Грециям, а мы? – возмущался беспредельно Макс.

– Ты историю мировой экономики знаешь? – занудствовал Игорь.

– Ну началось! – негодовал Скок. – Ну не знаю, и что?

– А то, что смутное время, то, в которое только и сколачивались все известные капиталы, имеет свойство быстро проходить. Пока есть возможность на такие отбивы и проценты, надо ковать! Так что отдыхать пока будем на даче, на природе родной, с водкой, девочками и шашлыками, а мир потом посмотрим!

Он со скрипом согласился снять квартиру им с Федькой в начале девяносто четвертого все по той же причине. Это потом, много лет спустя, Власова пробила мысль: а как их проживание доставалось родителям Макса? Как Анна Евгеньевна, мама Макса, тащила на себе это все?

В маленькой двухкомнатной квартире три здоровых лба и она с мужем, и так больше трех лет?!

Он спросил Анну Евгеньевну об этом на ее юбилее, который они с мужиками устроили для нее по большой программе, от души и с размахом, и на который приехали его и Федькины родители. Подсел к ней и спросил:

– Анна Евгеньевна, как вы это вообще вынесли? Три здоровых лба, вы с Виктором Павловичем? Вы же вели все хозяйство, стирали, убирали, готовили на нас всех?

– Да что ты, Игорь! – улыбаясь радостно, уверила его она. – Я и ваши мамы в те времена были самыми счастливыми матерями взрослых сыновей! И знаешь почему? – спросила, а он покачал непонимающе головой. – Мы спокойно спали, зная, что вы втроем! И что вас не так-то просто одолеть, и что в дурную разборку вы не полезете, потому что Макс сунется, Федя удержит, а ты грамотные пути отступления найдешь! Конечно, страшно за вас было всегда, но вы одна команда! Это же счастье для матерей в те-то времена, когда убивали и калечили! И потом, ты помнишь, что вы купили на первые заработанные деньги? Стиральную машину-автомат и микроволновку для меня. Мы с отцом очень жалели, когда вы с Федей ушли на квартиру.

Да, Анна Евгеньевна – святая женщина, как и их с Федькой матери!

Новый, девяносто пятый год встречали у тогдашней девушки Макса с ее «серьезными намерениями» и обычными ненамерениями Скока. Компания собралась большая, Игорь и Федька со своими барышнями, друзья-приятели и деловые партнеры, сейчас всех и не упомнишь.

Первого января Макс, Федя и Игорь проснулись раньше всех и в тишине устроились в кухне, «подлечиваясь» холодным шампанским, и вдруг Власов поделился давно вынашиваемыми размышлениями:

– Надо нам, мужики, разделяться.

– В каком смысле? – настороженно поинтересовался Федька.

– В таком, чтобы у каждого была своя фирма. Отдельная.

– Я что-то не понял, – удивленно посмотрел Макс. – Это шутка такая новогодняя, неудачная?

– Нет. Скажи мне, Скок, каким бизнесом ты хотел бы заниматься? – начал издалека Власов.

– Да тем же! – возмутился Макс. – Каким еще?

– А ты подумай, мы же это как-то обсуждали.

– Мы рассуждали в общем, без конкретики.

– А я тебя сейчас конкретно спрашиваю.

– Ресторанным, – ответил-таки Макс.

– А ты, Багор?

– Я бы туризмом занялся, сейчас эта тема на подъеме.

– А я бы недвижкой. Усекаете?

– Дагестан! – взревел Макс. – Ты охренел вообще? Кто что может усекать утром первого января?

– Наливай, Багор, – распорядился Власов. – Холодное шампанское сейчас в самый раз.

Налили, чокнулись. Мужики, настороженно на Игоря посматривая, выпили.

– Нам надо разделить капитал и все активы на три равные доли. И сделать три фирмы. Каждому.

– Да ты что, Дагестан! Дробить на мелкие доли активы, когда с ними можно переть на всех парах! – в том же русле возмущения выступал Макс.

– Ну хорошо, допрем мы лет за пять до приличного уровня, ну до очень приличного. И что? И станем тремя владельцами, каждый из которых не имеет права решающего голоса, – разъяснял Власов.

– Дагестан, не клепай мозг!