Девушка под сенью оливы

Однажды вечером, когда на улицы уже вышли немецкие патрули, она вдруг увидела вспыхнувший в темноте огонек сигареты прямо напротив их дома и мгновенно поняла, что за домом следят. Пенни опрометью бросилась к Никосу, чтобы поделиться с ним своим открытием, но тот лишь рассмеялся в ответ.

– Не думаю, что это слежка. Сама взгляни, у нас сегодня полно посетителей.

Позже, уже после закрытия кофейни, прибирая со столиков на тротуаре, Пенни снова испытала то же странное чувство, что она не одна и что за нею следят. Она замерла на месте, а потом круто развернулась, пристально вглядываясь в темноту. Никого! Но за нею следят, она знала это наверняка! Пенни почувствовала, как затряслись руки, когда она собирала со столов последние пивные кружки. Тогда она сделала глубокий вдох и громко выкрикнула, не обращаясь ни к кому конкретно:

– Выходи! Кто бы ты ни был, выходи немедленно!

От стены отделилась высокая фигура в черной рубашке с банданой на голове. Мужчина не торопясь, вразвалочку направился к ней по мостовой.

– Афина, так это все же ты?

Кого-кого, но Брюса она узнает везде.

– Слава богу, ты здесь! – воскликнула она по-английски и бросилась к нему навстречу.

Он приложил палец к губам.

– Тише! Я не один!

Один за другим из темноты стали возникать силуэты мужчин. Все они стеснительно улыбались, глядя на Пенни, а кто-то даже не удержался и проговорил нараспев:

– Так вот же та красавица, которая греет сердце нашему Панайотису.

Мужчин, всех шестерых, проводили в заднюю комнату, и Пенни разочарованно вздохнула. Обычная конспиративная встреча. Секретное совещание, на котором ей не разрешат присутствовать.

– Как ты нашел меня? – спросила она шепотом, подавая тарелки с едой и вино.

– Знаешь, я обнаружил у себя в куртке фотографию, на которой вы запечатлены вместе с моей очаровательной хозяйкой Йоландой. Я сразу понял, где тебя искать.

Он улыбнулся своей неподражаемой улыбкой, и она почувствовала, как у нее отлегло от сердца.

– Да, но Ханья ведь большой город.

– Не настолько большой, особенно когда знаешь, кого искать. Ты ведь не похожа на иголку в стоге сена. Не так-то много в этом городе светловолосых гречанок, которые ругаются почище любого грузчика в порту и с легкостью отобьются от любых, даже самых приставучих кавалеров.

Дай Брюсу волю, и он все обратит в шутку.

– Непокорная и непослушная, как всегда! – неожиданно посерьезнел он. – Я же велел тебе оставаться в горах. А ты удрала, даже не предупредив своих друзей.

– У меня были на то веские причины. Там у них появился один новенький из Афин. Назвался Ставросом. Он меня хорошо знает. Мы вместе учились и…

– Ну да! Он в группе Андреаса. Хороший парень! Я с ним познакомился на прошлой неделе.

– Я ему не верю! До войны он симпатизировал фашистам. Мы тесно общались какое-то время, и я знаю, что говорю. Думаю, он шпион.

– Чепуха, моя девочка! Самая настоящая чепуха на постном масле! Он на равных сражается вместе с нами. Не забывай, он наполовину грек. Но некоторые считают, что Ставрос дезертировал от немцев, что, впрочем, нам тоже на руку. Думаем вот подбросить его к немецким военнопленным. Авось что-нибудь вызнает у них ценное.

– Но в Афинах… – упрямо начала она, и Брюс тут же нетерпеливо перебил ее:

– А что он сказал, когда увидел тебя?

– Он меня не видел. Я узнала его первой и поспешила уйти. Думаю, вам нужно проверить его.

– Уже! Да он бы не протянул и пяти минут, если бы мы заподозрили в нем немецкого агента. Предатели, моя девочка, в основном из местных. Либо сводят счеты с соседями за какие-то старые обиды, либо у них криминальное прошлое, либо это люди без цели и смысла в жизни, но обремененные большими семьями, которые надо кормить. Конечно, немцы пытались забросить к нам и чужаков, и не раз. Но этих субчиков мы уже давно выловили всех до единого. Знаешь, а он специализировался по минойской культуре. Особенно его интересует гончарное искусство. Собирается вернуться сюда после войны на раскопки. Так что все твои страхи были напрасными, а в горах тебе было бы гораздо безопаснее. Возвращайся к своим друзьям и ничего не бойся. Насколько я могу судить, Йоланда ждет ребенка. То-то Андреас все квохчет вокруг нее.

– А они сюда собираются?

– У них свои дела. У нас – свои. Каждый должен заниматься своим делом. Но я не хочу грузить тебя ненужной информацией. Тебе это ни к чему. Тут скоро предстоит большая встряска. Надо быть готовыми. Ступай же! – Он легонько оттолкнул ее от себя.

Она готова была расплакаться от обиды. Все тот же прежний Брюс! Обращается с ней как с ребенком.

– Афина, я хочу пи-пи, – подала голос Вики, младшая дочь хозяев.

Это же надо! Сейчас она уйдет от него, и все! Он даже не заметит ее отсутствия. Еще бы! Ведь впереди у него такие важные дела. Гораздо, гораздо более важные, чем она.

Пенни пошла к ребенку, робко надеясь на то, что, может, в конце их совещания ей удастся перекинуться с Брюсом парой слов наедине.