Девушка моего парня

Лена злорадствовала про себя: как-то он теперь выкрутится? Невооруженным глазом же видно, что между этими двоими что-то есть.

– Это Женя, – наконец пробормотал он и взглянул на свою спутницу.

Только тут Лена поняла, что та явно не в себе. Она в упор смотрела на Игоря, и в ее взгляде было столько льда, что Лена удивилась, как он до сих пор не замерз.

– Вы знакомы? – спросила у него Лена.

– Немного, – буркнул тот.

– Совсем чуть-чуть. Всего лишь год танцевали и полгода встречались? Да, Стас? – Казалось, из глаз Димкиной спутницы сейчас вырвутся две белые молнии и пронзят парня.

– Ты ошиблась, его зовут Игорь, – поправила ее Лена. – И вы не можете быть знакомы, он совсем недавно переехал в Москву.

Теперь холодный презрительный взгляд Жени переместился на Лену.

– Для тебя, возможно, его и зовут Игорь, но по паспорту он Станислав, можешь проверить. И, кстати, он коренной москвич.

Лена не понимала, что происходит, поэтому начинала закипать. Какого черта эта мелкая фифа так с ней разговаривает? Лена что ей, сто долларов должна?

– Ну, если уж на то пошло, то Димочка тоже не такой белый и пушистый, как ты о нем думаешь. Между прочим, я до сих пор его девушка, и он даже не потрудился мне сообщить, что встречается с тобой. Напротив, клятвенно заверил, что вы только друзья.

Лена видела, что удар пришелся точно в цель. Женя побледнела еще больше, ее льдисто-голубые глаза превратились в две маленькие щелочки.

– А кто тебе сказал, что это не так? – насколько могла спокойно проговорила она. – Мы друзья. Всего лишь. И то уже бывшие.

Женя развернулась и направилась к женской раздевалке, и Лена невольно позавидовала ее выдержке. Это же надо так себя контролировать! Вот Лена на ее месте залепила бы Димке пощечину, да и оказавшемуся Стасом Игорю двинуть не помешало бы.

Она посмотрела на него.

– Это не то, что ты думаешь, – сказал Игорь-Стас, и голос его даже не дрогнул, как у профессионального вруна. – Она меня преследовала, прохода мне не давала и слышать не хотела, что не нужна мне. Я ее бросил еще в прошлом году, вот она никак и не могла смириться. Она тебе и в подметки не годится, – добавил он.

И тут выступил Димка. Лена не ожидала, что он полезет в драку. А зря. Димка полез. Он съездил кулаком Стасу по скуле, да так, что тот отлетел к стене.

Лена повисла на руке своего бывшего парня.

– Перестань сию же минуту! – крикнула она. Из зала к ним уже бежали ребята – разнимать.

Но ни Дима, ни Стас останавливаться не собирались. Когда через семь минут их все-таки развели в разные концы холла, Лена скользнула в женскую раздевалку – хотелось побыстрее переодеться и убежать подальше.

Как ни странно, Жени тут уже не оказалось. Видимо, пока Дима и Стас дрались, она успела пробраться незамеченной мимо них и выйти из здания.

Лена ее понимала – ей самой тоже не хотелось ни с кем общаться, тем более с Димой и лже-Игорем.

Дима

К моменту возвращения домой фингал под глазом приобрел угрожающий фиолетовый оттенок. Люди в метро от Митьки шарахались, смотрели осуждающе.

Было уже поздно. Он еле успел на последний поезд в сторону «Выхино», вбежал в вагон, когда двери уже закрывались.

Весь вечер пытался дозвониться до Жени – и пока шел от зала до метро, и пока несся от метро до ее дома. Она не брала трубку, а за дверью ее квартиры стояла мертвая тишина.

Митька прождал в подъезде до половины первого, но так ничего и не дождался.

Мама дома долго над ним охала, прикладывала к фингалу лед, втирала какие-то мази. А он думал только об одном – где Женя? Не случилось ли с ней чего?

Митя отводил заботливые мамины руки и снова и снова набирал Женин номер. Результат оставался тем же – тишина. Последний раз он позвонил в два ночи. Казалось, она просто где-то оставила трубку.

Проснулся Митька в пять – через два часа после того, как заснул, – весь в поту. Тело сотрясал озноб, кожа горела. Видимо, простудился, когда, разгоряченный танцами и дракой, несся на всех парах в расстегнутой куртке – вечера-то в мае прохладные.

Он доплелся до кухни, попил холодной воды, сунул под мышку градусник. Почти сразу же ртутный столбик скакнул до отметки «39».

Разбуженная шумом, в дверях появилась мама, вынула градусник, растворила в стакане воды какую-то таблетку, напоила сына и отвела обратно в кровать.

А утром пришла эсэмэска: «Не звони мне больше». Впрочем, звонить было некуда, Женя отключила телефон или добавила Митин номер в черный список.

И что он такого страшного сделал, что она решила вот так сразу, без объяснений, вычеркнуть его из своей жизни? Да, не рассказал о Лене, а Лене не сообщил, что полюбил другую. Но разве за это казнят?

Митька провалялся пластом в кровати три дня и все это время порывался поехать к Жене. Но мама не пускала. Пару раз пытался дозвониться до Ленки, но и ее телефон был отключен.

– Сговорились они, что ли? – возмущался парень. И злился – не на девушек – на себя – за то, что был таким нерешительным. Боялся ранить их чувства, а в итоге причинил невыносимую боль, причем себе в первую очередь. И теперь не знает, как все исправить.

Женя