Девушка, которой нет

– Почему я еще жив? Мне передали, ты стреляешь без предупреждения.

– Экий вы торопливый, батенька. Чем же мне было вас кокошить в ванной? Я голенький там лежал. Без кокошника. Только один прибор при мне имелся, да и то не огнестрельный… Потом вы отключились, и дырявить вас стало неинтересно. Знаете анекдот про незалэжность?

Пытаясь сосредоточиться, Кратер покачал головой.

– Так вот: заходит один хохол к другому в гости. А хозяин пилой отпиливает руку москалю, прикованному к батарее. Гость советует: «Пристрели его – и все. Зачем ты мучаешься?» А хозяин отвечает…

Кратер поерзал в охватывающих тело путах (он был прикручен скотчем к легонькому шезлонгу). Резко поднялся, оттолкнулся привязанными друг к другу ногами и прыгнул головой вперед. Ему удалось крепко боднуть Кораблева под дых. Тот охнул, согнулся пополам, чашечка выпала из рук и полетела вниз. На стеклянной перегородке расплывался кофейный плевок.

Мгновение – и Саня распрямился, ударил в висок упавшего на колени Кратера. Кратер хватанул его зубами за ляжку – рот наполнился чужой кровью. Кораблев инстинктивно согнулся, заорал от боли и не успел нанести второй удар. Кратер как пружина распрямился, развернулся к Сане спиной и прижал его шезлонгом в угол балкона. Одна из ножек удачно воткнулась Сане в пах. Все еще крича, Кораблев размахивал руками, пытаясь дотянуться и посильнее ударить привязанного к шезлонгу Кратера.

Тот отклонялся, старался болезненнее нажать то одной, то другой ножкой на тело своей несостоявшейся жертвы, одновременно пытаясь распутать руки. Хлипкий баланс сил должен был рухнуть, не оставив наемному убийце ни единого шанса, но…

Кратер прыгнул в сторону. Два гигантских скачка – и он у противоположной стороны балкона. Навалился животом на парапет, оттолкнулся от пола, замер, балансируя между бездной (двадцать четвертый этаж) и бездной (смерть от рук Кораблева казалась не менее очевидной).

Саня, не мешкая, подбежал, инстинктивно схватил за ноги, замер в недоумении. Кратер попытался оттолкнуться, вырваться и кулем вывалиться за борт. Кораблев, скорее от неожиданности, старался удержать довольно легкую тушку киллера.

Это промедление и спасло Кратеру жизнь. Он стал выворачиваться, дергаться, как рыба на крючке, четко демонстрируя намерение выскользнуть из рук Кораблева с тем, чтобы гарантированно превратиться в лепешку.

Работал красиво, по системе Станиславского.

Наконец, Саня крикнул:

– Кончай придуриваться, гамадрил! Довертишься – выкину твою вертлявую задницу!

– Я до земли долететь не успею, как тебя повяжут. – Кратер сопротивлялся уже не так агрессивно. – Посмотрим, как ты докажешь мусорам, что это самооборона. Мое зачехленное тело – лучшее свидетельство убийства с отягчающими. Аргумент! Меньше червонца тебе даже Падва не посоветует.

Далее в их коротком искрометном диалоге прозвучало несколько десятков слов, имеющих цель не столько оскорбить, сколько оценить коммуникативные способности друг друга.

Кораблев изо всех сил дернул тело на себя. Перелетая через поручень, Кратер вдрызг разбил о него губы. Он успел лягнуть Саню в грудь, вывернулся и удачно приземлился на плечо. Оба грохнулись на пол балкона, покрытый розовым ламинатом.

«Не будет Кораблев потрошить только что спасенного неудачника. Страх стать заложником своей совести…» – расслабился Кратер и закрыл глаза.

Kitaro: «Mirage»

Фея хорошо освоилась в пространстве собственных иллюзий. Приметы усилий ее воображения всюду сопровождали передвижение – добродушный таксист, почти незамеченные таможенники и пограничники, обходительные стюардессы, первый класс, холоднющий мартини с грейпфрутовым соком.

На экране крутили «Пиратов Карибского моря». Фея не видела картинку, но хорошо слышала голос Джонни Деппа. За иллюминатором не обнаружилось контуров земли. Только свет, запятнанный причудливыми формами облаков.

В аэропорту имени Шарля де Голля ее встречала целая делегация. Фея не поскупилась на фантазии – ковровая дорожка, гвардейцы вдоль нее. У каждого на вытянутых руках одинаковые белые футляры. Внутри – шпаги, сабли, рапиры. Когда Фея приближалась, очередной гвардеец приподнимал крышку, и в глаза ей брызгал свет бриллиантов, которыми были украшены рукоятки холодного оружия.

«Сколько же людей, ресурсов, энергии я мобилизую в свою карательную деятельность? Я сама ходячий кошмар этого мира…»

Выбрала кортик, сочно поцеловала двухметрового красавца, нежно размазала помаду по его щеке.

«Ведь они все настоящие… где-то… в отличие от меня… и всех я вовлекла… трудоустроила мне помогать…»

На выходе из аэропорта ее ожидал огромный свадебный «Экскалибур».

– В Блуа! – крикнула она, хотя водитель, наверное, знал, куда она пожелает ехать.

На этой длинной таратайке до Блуа по меньшей мере пять часов езды. В салоне в маленьком холодильничке теснились утешительные призы – французские вина, шарики моццареллы, мороженое.

Через полчаса Фея была пьяна.

Queen: «Let Me Live»

Кровь заливала розовый пейзаж пола. Кратер процедил сквозь зубы: