Девушка-катастрофа или двенадцать баллов по шкале Рихтера

- Мерзкое пойло, - кривится собеседница, чем невольно заинтересовывает. - Я пью только «Лонг-Айленд»... Все остальное - пфф! - водичка с детского утренничка. - И командует: - Девушка, еще две порции. - В сторону Юлиана: - Я угощаю.

Тот вскидывает брови:

- Не каждый день встретишь такую...

- Старуху? - подсказывает бойкая знакомая. - Мне семьдесят пять, и я не стыжусь говорить об этом. - Подхватывает заказанный напиток: - Ну, выпьем за знакомство! Давай, приятель, - и ловко опрокидывает в себя немаленькую такую порцию.

У меня округляются глаза: упасть лицом в грязь перед бойкой старушонкой вовсе не хочется, и порция коктейля почти идет носом, когда я с усилием загоняю ее назад в протестующий против подобного надругательства желудок.

И пока я борюсь с тошнотворными спазмами, старая кошелка всплескивает руками:

- Мамочки моя родная, я ж забыла про апельсин! - И поясняет: - «Лонг-Айленд» без апельсина - все равно, что Париж без Эйфелевой башни... Деточка, - в сторону услужливой барменши, - нам пару долек апельсина, пожалуйста, и... повтори предыдущий заказ. Мы должны сделать все, как надо... Ну, ты готов ко второму кругу? - спрашивает меня с азартным блеском в глазах, и, заметив, должно быть, как меня перекашивает от подобной перспективы (ничего не могу с этим поделать), добавляет: - Парень ты хилый, я погляжу, боязно и настаивать.

Я сглатываю и пьяно вскидываюсь:

- Еще посмотрим, кто из нас хилый. Стакан мне и дольку апельсина!

Новая порция алкоголя заливает носоглотку, и я отфыркиваюсь, подобно захлебнувшемуся коту - в ушах нарастает оглушающий звон, все тело сводит колючей судорогой.

- Что с тобой? - восклицает навязчивая старуха, хватая меня за рукав. Дальше все словно в тумане: меня ведет куда-то в сторону, погружает в ватную какофонию взрывающихся в голове звуков, а потом и вовсе опрокидывает в глубокую темноту...

. Я просыпаюсь с оглушительно бухающим в голове набатом из тысячи барабанных установок. Яркий свет из незашторенного окна мучительно режет глаза...

Что за наказание?! Приподнимаю тяжелую голову, придерживая ее руками, словно переполненный водой аквариум, и принимаю, наконец, вертикальное положение.

Ого, я в своей постели! Весьма любопытно.

Все произошедшее прошлым вечером - все, кроме пышногрудой барменши, с которой я собирался развлечься, - кажется довольно смутным и полустертым. Как я вообще вернулся домой? Загадка, как ни крути.

И я все еще продолжаю биться над ее разрешением, когда дверь моей спальни открывается, и в комнату входит моя вчерашняя знакомая, та самая, пышногрудая - я даже глаза округляю.

- Держи вот, - она подает мне стакан воды и таблетку аспирина. - Г олова, должно быть, раскалывается!

Принимаю подаяние и гляжу на нее, не отводя взгляда: она ведет себя так, словно мы давно и близко знакомы.

- Раскалывается, - сиплю, все еще пытаясь уложить вчерашние события в своей голове. И спрашиваю: - А ты здесь как оказалась? Мы с тобой того самого или как?

- Или как, - отзывается девушка, сложив руки на пышной груди. - Ты был просто в зюзю, мне пришлось тащить тебя на себе.

Во мне мгновенно срабатывает первобытный инстинкт, и я протягиваю недовольной девице руку ладонью вверх.

- Хочешь «станцуем» сейчас? - предлагаю с улыбкой. - Я только «за». Утро хорошо на мне сказывается...

Та скептически заламывает бровь.

- Даже с похмелья? - и многозначительно поглядывает на мой пах. - Боюсь, ты себя переоцениваешь!

В этот момент комнату наполняют странные звуки, похожие на жалобное мяуканье новорожденного котенка, и я в недоумении гляжу на девушку, имени которой так и не удосужился узнать.

- Ты притащила в мой дом котенка? - интересуюсь с настороженностью. Животных я вообще не перевариваю! - Надеюсь, что нет, у нас с кошачьими взаимная непереносимость... вплоть до аллергии, я полагаю.

И девушка одаривает меня насмешливым взглядом:

- Ты, что ли, все позабыл? Вот ведь помощничек. - Почти с укором: - Пить меньше надо. Сам ведь пригласил нас к себе на постой, пока я квартиру буду искать... - «Мяуканье», между тем, усиливается, и девушка поспешно заключает: - Она есть хочет. Извини!

Едва странная гостья выходит из комнаты, я вскакиваю с постели - одна из зеркальных створок огромного шифоньера отображает мое перекошенное от ужаса лицо и стоящие дыбом волосы.

Боже, о чем говорит эта ненормальная?! Чтобы Я пригласил ЕЁ пожить в СВОЕЙ квартире... Да никогда такому не бывать! Что за нелепая фантазия... Фыркаю и приглаживаю непокорные пряди.

Безрезультатно.

Так, и что за «она», мяукающая в моей квартире... Отыскиваю взглядом джинсы - вот, лежат аккуратно сложенными на стуле - и кое-как втискиваюсь в них, поддерживая одной рукой буквально раскалывающуюся от любого движения голову.

- Ерунда какая-то, - бурчу себе под нос, открывая дверь.