Девушка и звездолёт

Зато теперь, когда в очистившемся небе снова стали видны звёзды, а окружённые облаком газов осколки кометы медленно уходили из Солнечной Системы, Марс перестал быть прежним. В непривычно плотной, хотя и прозрачной атмосфере, над горами и равнинами кружили ветра, поднимая клубы красноватой пыли, а кое-где в низменностях стояла вода — новорожденные, не успевшие успокоиться озёра и маленькие моря. Над горами плыли маленькие, белые, пушистые, похожие на пёрышки облака — первые за сорок миллионов лет на этой планете.

Из разговоров и со слов Вадима Марина знала, что атмосферное давление внизу равно земному, и что тамошним воздухом можно дышать — с известным риском или с помощью фильтрующей маски. Впрочем, из обрывков разговоров, время от времени долетавших до ушей девушки, Марина узнала ещё кое-что…

— Вадим! — высвободившись, Марина устроилась рядом, в кресле второго пилота, которое уже привыкла считать своим. — Скажи! Зачем я тебе?

— Затем, чтобы быть королевой, химэ! — президент Аресийской Республики привычно не полез за словом в карман. — Чтобы блистать и царствовать. А ещё, чтобы утром, проснувшись со мной рядом, услышать первые за день нежные слова.

— Вади-им! — капризно надула губки Марина. — Ты опять со мной говоришь, словно с маленьким ребёнком. Я к тебе серьёзно, а ты… Пойми, ведь я… Я — никто. Простая девушка. Папа — радиотехник, мама — домохозяйка. Брат после армии никак работу найти не может. Да и сама я тоже ничего не знаю, ничего не умею… Училась на дизайнера, да так и не выучилась…

— Ты не простая девушка, — улыбнулся Вадим, заставив сердце Марины забиться сильнее. — Ты замечательная девушка. Ты милая, умная, славная… И такая красивая, что когда я смотрю на тебя, у меня замирает сердце. Я ведь не случайно назвал тебя химэ — принцессой…

— Вадим, ты извини, пожалуйста!.. — волнуясь, Марина не захотела сдаться. — Знаешь, я просто слышала… Говорят, ты мог бы и не стать президентом. Если бы… В общем, если бы не я…

— В самом деле? — из милого и нежного Вадим сразу же стал жёстким. — Интересно, кто же тебе такое сказал, Кудашов или Ромацкий? Или, может быть, Вика Рунёва вздумала напоследок насолить счастливой сопернице?..

— Ну, правда, Вадим! — настаивала Марина. — Говорят, ты этот случай со мной как-то обыграл… Что-то такое сделал, чтобы тебя избрали… Ты и женился на мне только из-за этого…

— Именно, так всё и было, — спокойно подтвердил Вадим. — А на будущее, имей в виду — ты рискуешь услышать обо мне много интересного. Что я — авантюрист без каких-либо принципов. Что я — богатый олигарх с секретными счетами, получавший откаты от японского правительства. Что нападение на сокровищницу колумбийской наркомафии с борта СП-Платформы — моих рук дело… Так вот, учти — от первого и до последнего слова, всё — правда…

— Но! — рот Марины округлился буквой «о».

— Странные вы существа, женщины! — продолжал Вадим. — В разговорах между собой бесконечно готовы ныть, что перевелись настоящие мужчины, способные просто взять вас за руку и увести за собой. Но стоит кому-то из нас и в самом деле взять вас за руку…

— Но я вовсе не это имела в виду… — попыталась оправдаться Марина.

— Химэ! — протянув руку, Вадим нежно сжал тонкие пальчики. — Чтобы в дальнейшем не случилось между нами, чтобы тебе обо мне не говорили, помни — ты моя жена. И не простая, а любимая. Я мог бы долго и нудно рассказывать историю отчаянного молодого авантюриста, однажды поставившего на карту собственную жизнь — и выигравшего. Но, вместо этого я скажу всего лишь три заветных слова: я тебя люблю. Так что, быть тебе королевой, моя принцесса…

— Фи… — недоверчиво фыркнула Марина. — А я слышала, что при социализме королев не бывает…

— Вот при социализме-то они как раз и бывают, — не согласился Вадим. — Вспомни династию «Кимов» в Северной Корее. И, вообще, самое жёсткое и самое эксплуататорское из всех возможных обществ — социалистическое… Впрочем, о чём это я?.. Лучше посмотри — мы спускаемся…

Окутанная прозрачной, словно слеза, дымкой атмосферы, планета неотвратимо приближалась. Поперёк её диска, одновременно жёлтого и тёмно-бурого, от горизонта до горизонта, насколько хватало глаз, тянулся длинный уродливый шрам. Дно заполняла вода, по изломанным каменным стенам кое-где лились водопады, с высоты кажущиеся крошечными. Меж скальных стен, ниже уровня поверхности планеты плыли белые облачка. В одном месте что-то не слишком ярко блеснуло…

— Ой, Вадим! — поняв, что это, Марина не поверила собственным глазам. — Смотри, радуга!..

Вадим не ответил, занятый пультом и микрофоном. Над головой послышалось негромкое гудение, снова защёлкал метроном, а индикаторы на пульте несколько раз подмигнули. Уже немного разбиравшаяся в управлении СПК девушка сообразила, что внутрь корпуса втягиваются приёмопередатчики и паруса-плавники. Вслед за этим «Колдунью» несколько раз тряхнуло.

— Не ушибись! — предупредил Вадим. — Входим в атмосферу, а атмосфера здесь теперь настоящая, не прежняя жиденькая вуаль. Так что, химэ, пристегни-ка ты на всякий случай ремни…