Девушка и дракон

— Угу. Сейчас. Королевство у нас было маленькое, с соседями мирно жили. Но в какой-то год у нас все хорошо сложилось, а у южан — большое наводнение. Потом голод. Потом чума. Отец, конечно, не отказал бы в помощи… но знаешь… гордость и большая политика, большая политика и гордость. Кто станет просить помощи у благополучных соседей, когда еще в прошлом году смеялся над ними. Дело в чем? Мы построили дамбы. Их остатки и сейчас еще не дают северной части низин превратиться в край сплошных болот. На это ушла львиная доля казны. Так вот, соседи… что там думали князья — знают одни печальные боги. А люди… они сначала через границы просто бежали. С семьями, с имуществом. Потом их ловить начали. Потом тамошние князья сговорились, и давай на нас войной. Отец и решил — надо дракона на помощь звать. Наш дракон уже тогда был старейшим, а может и единственным. Но то, что истинным он не был, это я тебе поклясться могу… такой же старый предатель, как и я… только этхар, а не человек…

— Этхар?

— Это отдельная история. Потом поймешь, в чем дело. Слушай, а что мы сидим на сухую? Вино вон стоит. Кружки под лавкой возьми… ничего, что деревянные?

Яшма подумал, что дракон за столько лет соскучился по общению.

Кружки были не только деревянные, но еще и не помытые. Впрочем, это ли важно?

Зато вино — выше всяких похвал, камин гудит, вьются искры, а менестрель-дракон складно и неспешно рассказывает историю, память о которой давно превратилась в сказку.

— Отец отправил Ларда. Моего старшего брата. Сам бы пошел, но не рискнул на нас оставить королевство в преддверии войны. И начал стягивать к границе войска. Ну и представь ситуацию. В приграничье бои, король и гвардейский полк — там. От брата — ни слуху ни духу уже месяца три… это при том, что расстояние от Ихарны до пещеры длиннее за минувшие века не стало. Ну, да, дороги тогда не было, и место вообще глушью считалось несусветной… и я. Весь такой… сижу, слушаю, как мать причитает: работаю единственным наследником. А мне, между прочим, на тот момент уже почти восемнадцать было.

— Убежал?

— Ну. Один бродяга-музыкант помог. Добрался до предгорий дня за два, пешим ходом да по лесу — это быстро. По пути расспрашивал народ, может, кто чего слышал о брате… Слышали. Выезд-то богатый, и пока было, где проехать, ехали шумно и весело. Потом в одной из деревень я увидел кареты, лошадей. Гербы знакомые. Имущество начало уже потихоньку по дворам расходиться. Ты не думай, отец посылал разведчиков в предгорья, узнать судьбу наследника. Но ответов дождаться не успел, война началась. А нам эти самые разведчики такого наплели, что менестрели мои локти кусали от зависти к их фантазии…

— И что, никого из свиты?

— Никого. Там грязная история попутно вышла. Мне, бродячему музыканту, охотно ее рассказали. Лард с приятелями оставили остальных отдыхать, и отправились в пещеру. Обещали к утру вернуться. Утром выяснилось, что их нет. Потом еще день прошел — нет. Потом еще. Благородные господа, сопровождавшие посольство, ничего лучше не придумали, как пойти к дракону самим, да и спросить у него, что за дела. У дракона. Спросить. И остались в деревеньке только два кучера, да пять гвардейцев. Гвардейцы перепились, и давай местным бабам подолы задирать. Ну, и погнали их мужики, вилами да топорами. Пьянчуги устроили большую драку, чем окончательно настроили деревенских против себя. В общем-то, с тех пор их никто и не видел. Наливай!

— Держи. И ты, конечно, пошел к дракону сам.

— А что было делать? Во-первых, войну нам светило проиграть. Отчаявшиеся люди, они так дерутся, что… и в живых никого не оставляют. Дети там, не дети, бабы — не бабы. У всех за спиной семьи, которым грозит мор и голодная смерть. А тут зажиревшие соседи, засели за своей дамбой, и горя не знают. А во-вторых… брат мне заменил когда-то и нянек, и мать, и отца. С ним было весело и в игре, и в учебе.

— Понимаю.

— Да я просто не поверил, что он мог сделать что-то такое, что заставило бы дракона его убить. Дракон — это крылья равновесия, думал я. Произошла ошибка, которую еще можно исправить… если, конечно, брат жив.

— Через столько-то времени…

— Да. Почему-то мне казалось, что это возможно. В долине под пещерой… тогда этой дороги не было, нужно было идти низом, вдоль речки. Так вот… в долине, там я видел кости. Человеческие останки. Я решил, что это кто-то из свиты, и испугался. Это сейчас смешно. К драконам часто ходят разные безумцы — кто за всезнанием, кто за сокровищами… понятно, что мало кто из них выживает…

— Экие вы кровожадные…

— Сейчас не ходят. Давно уже. Как только «драконья» сказка появилась, как отрезало… Но я не о том. Поднялся я к пещере. Был туман, раннее утро… сел, и жду. Долго пришлось сидеть. Но дракон не мог меня не почуять. И сделать ничего не мог: я сидел там и молчал. Первое правило: кто первым заговорил с драконом, тот проиграл жизнь.

Яшма честно попытался вспомнить, кто первым поздоровался — он с Дином, или Дин с ним. Не вспомнил.