Девушка без недостатков

— Ой, да Олег ей быт благоустроит! Он хозяйственный. На квартиру заработал. Он и на стиральную машину заработает, и на кухонный комбайн. Не то, что наши оболтусы.

— Ларис, а ты чего сидишь-то, с нами лясы точишь? — опомнилась Валентина. — Ты же к нотариусу опоздаешь!

— Я ведь жду Олега, — расслабленно улыбнулась Лариса. Ей было жарко. Кухня раскалилась от синего пламени включенных конфорок, от кипящего бульона и горячих боков плохо отмытых кастрюль. Лариса сидела у стены и разглядывала потрескавшуюся кафельную плитку, серый от чада потолок, отвратительные липкие полоски с мухами, стол в нагромождении тарелок, кривых алюминиевых ковшиков, жестяных банок с крупой… Она смотрела на бедных затурканных подруг и думала о своем счастье, о начале новой жизни. Валентина и Анфиса переглянулись.

— Постой, а записку-то ты не прочитала?

— Какую записку? — удивилась Лариса.

— Олег сказал, что тебе напишет подробную инструкцию. Он утром приходил.

— Так дайте мне ее! Где она? — вскочила с табуретки Лариса.

Подруги переглянулись еще раз — теперь изумленно.

— Он у тебя в комнате оставил. На столе. Ты не заметила?

Не заметила? Естественно, она ничего не заметила. Что-то неприятное, тупое, холодное дернулось в груди у Ларисы.

— Как он мог оставить записку на столе, если у него нет ключа от моей комнаты?! — воскликнула она.

На самом деле, продав жилые метры. Олег переехал не к Ларисе, а к какому-то приятелю. Коммунальный унитаз и раковина не выдержали бы еще одного активного пользователя. И Олег отказался брать запасной ключ от Ларисиной комнаты, здраво рассудив, что когда нет Ларисы, то и ему там делать нечего.

— Олег сказал, ты дала ему ключ.

— Нет же! — в отчаянии крикнула Лариса. Она метнулась к себе, уже точно зная, что никакой записки там нет. Если б была — она давно бы ее увидела. Кровать, заправленная с солдатской аккуратностью, письменный стол. Стопки книг, компьютер, купленный с рук. Никакой записки. Пульс сто десять ударов в минуту. Конвульсивные сокращения сердечной мышцы. Сто двадцать, сто сорок, сто пятьдесят!

Валентина и Анфиса осторожно возникли в дверном проеме.

— Нет? — тихо спросили они.

— Девочки, я не давала ему ключ — упавшим голосом повторила Лариса.

— А это… Деньги на квартиру… Они как… У тебя или у него были?

Лариса, конечно же, не посвящала подруг в тайну несметного богатства, похороненного под облупленным плинтусом в ее комнате. Как юная газель, переводчица прыгнула в угол. Белая от зародившегося подозрения, влажными руками она отодрала деревяшку и вытянула сверток. Лариса знала — это деньги Олега. Больше в тайнике ничего не было.

Увидев сверток, девушки обрадованно зашевелились, завздыхали. Они решили, что все цело, все на месте, а история с ключом и запиской скоро прояснится. Но Лариса, в ужасе внезапного озарения, медленно развернула пакет. Три тугие пачки долларов, как и прежде, радовали глаз.

— Ух, ты! — восхитились подруги. Они видели подобные «котлеты» по телевизору, но в руках никогда не держали.

Лариса распотрошила одну пачку, вторую, третью… Внутри оказалась аккуратно нарезанная бумага.

Статный, крепкий парень. Сильный, добрый, симпатичный… Он смотрел на нее ярко-синими глазами, отводил от лица волосы, гладил по щеке тыльной стороной ладони («у тебя потрясающе нежная кожа!»)… Он называл ее «малюсенькой»!

Две стодолларовые купюры и четыре по полтиннику. Итого — четыреста долларов. Такой невероятной суммой располагала теперь Лариса. Такая умопомрачительная сумма осталась теперь у нее в руках в результате продажи комнаты и после нескольких лет тотальной, изматывающей экономии.

Ошарашенная, потрясенная, она сидела на стуле в покрывале никчемных бумажных прямоугольников. Оставалась слабая надежда, что синеглазый автослесарь просто неудачно пошутил.

Лариса не слышала, как в коридоре разлился неприятной трескотней допотопный телефонный аппарат.

В комнату, ей уже не принадлежавшую, заглянул, Валентина.

— Там твой риэлтор звонит, — убитым тоном сообщила она.

— Нервничает. Говорит, уже два часа с продавцом ждут вас у нотариуса. Что ему сказать?..

Глава 3

В семь утра сработал таймер у музыкального центра, и комната наполнилась голосом Земфиры. Маша резко подскочила, едва не уронив Эдика. Детеныш, несмотря на запреты и убеждения, ночью вновь приперся спать с мамой и вконец измучил родительницу сопением, пыхтением, беспрестанной возней. Кроме того, из-под подушки торчали два хвоста — валдаевские котята тоже предпочитали делить кровать с Марией.

С легкой грустью вспоминая благодатные времена, когда она встречала рассвет за ноутбуком, Маша подсунула спящего Эдика Илье и отправилась будить близнецов. Но в этом не было необходимости. Четырехлетние юноши, очевидно, уже давно проснулись, так как в и спальне работал телевизор. На экране заманчиво извивались полуобнаженные девицы. Алексей и Антон ее сосредоточенно наблюдали за движениями голых поп и подпрыгиванием почти неприкрытых бюстов.

— Это что? — отпрянула Маша. — Доброе утро! Что вы смотрите?

— Клип, — лаконично ответили близнецы, — пульт под кроватью.

— Почему он под кроватью?