— Хватает, — со вздохом согласилась Лиза. — Мы с мамой, конечно, не бедствуем. Вот, в Париж выбрались… Но нет, денег всегда недостаточно!
— Не похоже, что этот факт сильно тебя расстраивает.
— Да. Я счастлива. Я люблю весну, я люблю солнце, я в Париже!
— А миллион-другой тебе вполне доступен. Например, удачное замужество. Что ты об этом думаешь?
— Выйти замуж за крутого бизнесмена?
— К примеру. Только когда ты выйдешь замуж за крутого бизнесмена, и у тебя появятся миллионы, и ты станешь не задумываясь сорить деньгами, — вспомни Париж, и это кафе, и ослепительный майский день, и, главное, вспомни себя такую, какая ты есть сейчас. Милая, чудесная, искренняя. Постарайся не измениться. А меня вспоминать необязательно.
Покончив с предсказаниями, словно выполнив миссию, мужчина поднялся, бросил на стол пару купюр и легко дотронулся до Лизиного плеча.
— С тобой интересно. Но мне пора. Удачи тебе. И бросай курить. Вернее, не начинай.
— До свидания, — заторможенно ответила Лиза. — И вам удачи.
Она повернула голову, наблюдая, как загадочный предсказатель судьбы пересек улицу и сел в черный автомобиль с парижскими номерами.
— …Ну и цены! Смотри, купила тебе шелковый шарфик. То есть я купила себе духи, а шарф подарили. Нравится? Ты что такая задумчивая? А я разговорилась с одной продавщицей. Представь, русская. Она рекомендовала приехать к осенним распродажам. Фирменные шмотки будут продаваться даром! Кроме того, подсказала адрес магазинчика, куда аристократки сдают наряды от Сен-Лорана и Лапидуса, надетые буквально один раз. Этакий аристократический секонд-хэнд.
Дочь безмолвно и отстраненно смотрела на маму, увешанную разноцветными ламинированными пакетами. Она, Лиза, снова вернется в Париж. И не раз.
— Лиза, проснись! — Алина Владимировна уже наматывала на Лизину шею шарф цвета лаванды. Энергии, затрачиваемой на операцию, хватило бы на то, чтобы придушить дочурку, как Айседору Дункан. — Ах, Лиза! Тебе идет!
— Я тоже встретила русского. И мы тоже разговорились.
«Почему он ушел так быстро? Я бы с удовольствия ем поболтала с ним еще!»
— Да? Цеплялся к тебе? Приставал?
— Что ты! Вовсе нет. Такой интересный. Непонятный. Пообещал, что я скоро выйду замуж за миллионера.
— М-да? — Алина Владимировна внимательно noсмотрела на дочь. — Странный гражданин.
— Нет, не странный. Приятный и милый. Почему-то он мне чрезвычайно понравился. А его обещание — шутка, игра. В контексте нашей беседы это звучало вполне естественно. Так, конечно, кажется большой глупостью.
— А… Ну, побежали дальше, доча?
— Побежали, — вздохнула Лиза. — По магазинам больше не пойду. Надоело! — безапелляционно заявила она.
Свежий весенний ветер играл концами яркого шарфа, обдавал холодком голые Лизины шею, плечи, руки. Она провела ладонью по плечу, отмеченному легким прикосновением таинственного незнакомца, и ей стало грустно. Судьба часто навязывает совершенно ненужные и утомительные знакомства. А люди, с которыми хотелось бы дружить, общаться и говорить часами, проходят мимо и растворяются в неизвестности.
Глава 1
— Он очень спокойный мальчик, — неуверенно говорила Мария Здоровякина [1] даме, претендующей на роль гувернантки для ее маленького сына. — Я бы даже сказала — флегматичный. Инертный. Склонный к аутизму. Потенциальная нянька с недоверием смотрела на Эдика. Тот сидел на диване, предъявленный к осмотру, нарядный и прилизанный, и усиленно таращил голубые глаза, пытаясь соответствовать образу идеального ребенка. Надо сказать, что сидеть неподвижно ему было невероятно трудно. Но он старался ради бедной мамули.
— У вас прохладно. На улице ужасный зной, просто какое-то августовское пекло. Да, кондиционер — отличная вещь, — удовлетворенно заметила дама. Пока это была единственная деталь, понравившаяся ей в квартире Здоровякиных (все остальное, включая обитателей, не радовало строгую женщину).
— Да. У нас кондиционер. И масса прочих удобств. Ваши функции в техническом плане будут максимально облегчены.
— Сколько ему? — осведомилась Татьяна Анатольевна.
— Новый, недавно установили.
— Кого установили? — не поняла Татьяна Анатольевна.
— Новый кондиционер. «Самсунг».
— Я про ребенка спрашиваю! — воскликнула нянька, очевидно, поражаясь тупости мамаши.
— Ах, про Эдика… Ему год и три. Очень самостоятельный малыш. У вас с ним не будет никаких хлопот. Своевременно пользуется горшком. Спит днем два-три часа. Сам ест. На прогулке больше всего любит сидеть на скамейке. Беготня по лужам — не для него.
«О ком это? — меланхолично подумал Эдик. Его мысли, конечно, еще не имели четкой формы предложений, но суть угадывалась. — Кто спит днем два-три часа? Неужели я?»
— Если он такой спокойный, и вы не работаете, то зачем же вам нянька? — подозрительно спросила Татьяна Анатольевна.
— В том-то и дело, что я работаю! — горячо возразила Маша. — Видите, компьютер? Я день и ночь занята у клавиатуры.
— И ваш суперспокойный, флегматичный ребенок вам мешает? — саркастически усмехнулась претендентка.