— Красить будем? — Оживленно спросил он. — Отлично! Вон того монстра? Ух ты! И не битый. На хрена вам красить-то?
— Не встревай, — осадил разговорчивого Витьку мужик. — Покажи планшет.
Илья ткнул пальцем в цвет, являющийся, по его мнению, цветом искомого автомобиля — сиреневый металлик.
— Нахрена вам эта порнография, — удивился непосредственный Витя. — Нет, это, конечно не мое дело…
— Да, не твое! — перебил мужик.
— Ван Ксимыч! Да вы сами посмотрите!
— Человек знает, чего хочет, — хмуро заметил Иван Максимыч.
— Хочу сиреневый, — тоном избалованной содержанки произнес Здоровякин.
— Но у вас джипяра — блеск. А этой сиреневой мутью только испортите. Не солидно!
— Закрой рот, советчик, блин, — приказал Иван Максимыч.
— Да вы сами еще сто раз передумаете! В принципе можно и в сиреневый. Еще нужен планшет? Леха-то тестю «копейку» в этот цвет выкрасил, да, Ван Ксимыч, клево получилось. Но то «копейка». А это…
Илья замер. Предвкушение неожиданной удачи наполнило его сладким волнением. Он вопросительно посмотрел на Максимыча. Иван Максимович грозно посмотрел на Витю. Витя засуетился.
— Что? Что? Я что-то не то сказанул?
— Брысь отсюдова, — мрачно сказал Максимыч. Витя смылся со сверхзвуковой скоростью, ясно говорившей, что Масимыч здесь в почете.
— Значит, Леха! Значит, тестю! «Копейку» в сиреневый! — с торжеством полководца Сципиона, сокрушившего Карфаген, объявил Здоровякин. — К чему, Иван Максимыч, подобная таинственность? Что вы мне тут гипоталамус полируете? А?!
— У тебя Лехин тесть на счетчике, что ли?
— На каком счетчике?
— Ты его на счетчик поставил?
— Глупости какие! Домыслы!
Очевидно, исходя из размеров Здоровякина, Иван Максимыч принял Илью за посланца мафии. И поэтому, то ли из сочувствия, то ли из классовой ненависти, не выдавал врагам Лехиного тестя с его сиреневым автомобилем.
— Где Леха? Быстро его сюда, — приказал Здоровякин. — Живо! Я из милиции.
— А я из ЦРУ, — не сдавался Максимыч. — Документ покажи.
Илья помахал перед носом несговорчивого дяди красной «коркой» и полез за телефоном. Телефон снова выл и вибрировал. Это, как и следовало ожидать, был несравненный абонент под номером 79-08-65. Здоровякин чертыхнулся.
Вскоре он уже разговаривал с Лехой, выясняя координаты тестя. Еще через несколько минут Илья уже ехал к тестю домой.
Когда телефон зазвонил опять, и на дисплее вновь высветилось «790865», Илья решил все же ответить, тихо удивляясь чьей-то настойчивости.
— Ты чего трубу не берешь! — заорал мобильник голосом общего валдаево-здоровякинского друга Кирилла. Кирилл работал отнюдь не в санэпидстанции, он служил в ГИБДД. — Четвертый раз звоню!
— Я заметил. Привет! Извини, перепутал твой номер с другим, не хотел отвечать.
— Что, бабы одолевают?
— Да нет. Если бы…
— Слушай, Иля, я по делу. Вы наводили справки насчет «жигуленка» цвета сиреневый металлик.
— Да.
— Вы думали, владелец машины зарегистрировал изменение цвета?
— Да. Но он этого не сделал.
— Он сделал. Только у нас в тот день, когда вы с Валдаевым нагрянули, был, как выяснилось, сбой в программе. Компьютер, блин, пожрал все номера с тройками. И ваш «жигуленок» тоже вылетел. В общем, я страшно извиняюсь. Записывай, давай, номер автомобиля и фамилию-адрес хозяина…
«Русский Модерн» праздновал победу. Шампанское лилось рекой уже неделю, что отлично влияло на настроение публики и пагубно — на работоспособность.
— Надо послать бутылку Апогею в «Артиссимо», — безжалостно предложил директор «Модерна», — и цветы той дурочке, благодаря которой мы победили.
— Я думала, мы победили не из-за глупости этой самой Лизы Виноградовой, а потому что наш проект был лучше, — заметила одна из сотрудниц.
— Совсем она не глупая, — вступилась почему-то за Лизу другая. — Просто отказалась переспать с Варцевичем. Что ж ей, ради победы в конкурсе спать с кем попало?
— Благо родной фирмы превыше всего!
— Не с кем попало, а с Варцевичем. Он ведь так богат!
— Уж ты бы согласилась!
— Я замужем!
— Когда тебя это останавливало?
— Что за инсинуации?!
— Господа, обратите на меня внимание, — донесся голос секретарши. Девушке пришлось постучать линейкой по столу. — У нас клиент.
— Добрый день, — сказала посетительница. Это была роскошная престарелая леди. Она была с парижским шиком. Тетушка-миллионерша из американскою сериала. В каждом ее движении сквозила привычка к пристальному и подобострастному вниманию аудитории.
Леди опустилась в кресло и закинула ногу на ногу. Она достала дорогие сигареты, крошечную зажигалку, стоимостью по крайней мере долларов пятьсот, огляделась.
— Курю, — объявила она вместо того, чтобы спросить разрешения, можно ли курить.
— Пожалста-пожалста, — суетливо подскочил с пепельницей один из «модернистов».
— Мне надо отремонтировать офис, — с неуловимым, приятным акцентом сказала леди. — Я пыталась сама. Надоело, к черту! Душечка, налейте воды. Да, спасибо. Материалы есть, правда, уже немного подпорчены. И рабочие тоже.
— Подпорчены?
— Рабочие тоже есть и тоже, как вы верно заметили, слегка разбалансированы. Как-то все неправильно получается. Не знаю, почему. Офис на улице Петрарки, 86.