Девственный огонь

— Никуда ты с ним не пойдешь, — отрезала Пенелопа. — Ты останешься здесь.

— Пенелопа! — запротестовал Хьюг.

— Помолчи, Хьюг. Не будет так, как хочет он.

Джессика удивилась такому повороту событий. Всего минуту назад Пенелопа настаивала на возвращении к отцу. Теперь же она несомненно хотела досадить Тревису, оставив его жену у себя в доме. «А почему бы и нет?» — горько подумала Джессика. Она может занять свободную комнату и жить здесь, пока не встанет на ноги. Эта мысль поможет ей снести все неприятности от Пенелопы, а если Тревиса беспокоит ее пребывание здесь, еще и лучше.

— Перестань дергаться, Хьюг, — заявила Пенелопа. — Он, я думаю, будет щедро ее обеспечивать. Ты ведь можешь обратиться к нему за деньгами, дорогая.

Джессика покачала головой и криво улыбнулась. Пенелопа была разочарована: у ее дочери не было ни малейшего намерения попросить или принять даже пенни от своего вероломного мужа. Джессика считала, что сможет в газете заработать достаточно, чтобы оплатить питание, у нее полно одежды... Но надо искать дополнительные заработки, чтобы уйти от Пенелопы, прежде чем та ее выгонит.

* * *

Джессика сидела в большом кресле у себя в комнате, мрачно уставившись на пишущую машинку «Ремингтон», подарок Тревиса к Рождеству. Они открывали подарки сегодня утром после завтрака. Все они в основном были адресованы Пенелопе, и лишь несколько пакетов предназначались Джессике и Хьюгу. Среди них были подарки и от своих из Ведерфорда. Но Джессика приберегла их на вечер, чтобы, пока Пенелопа будет внизу принимать гостей, без посторонних глаз открыть пакеты и ощутить теплоту родного, но такого далекого теперь дома.

Теперь от Джессики не требовалось присутствовать на званых вечерах Пенелопы. Может, замужняя дочь без мужа не вписывалась в правила хорошего тона, а может, Пенелопа наказывала ее таким образом. В любом случае такое положение вещей Джессику устраивало: у нее будет больше свободного времени, чтобы писать. Но иногда она была так подавлена, что едва находила в себе силы приняться за работу. Она прекрасно понимала, как нужны будут деньги, чтобы продержаться, когда Пенелопа выставит ее. Довольно скоро Пенелопа узнает, что Тревис уехал из города и решит, что содержание Джессики — пустой жест. Джессика сама узнала об его отъезде в течение последнего часа.

Развернув и рассмотрев подарки, мать и отчим собрались идти с визитами, когда Пенелопа вспомнила:

— О, Джессика, есть еще один подарок для тебя. Там, в углу возле шляпной вешалки, что-то очень большое и громоздкое. Я думаю, это от твоего мужа. Тревис принес его тем вечером, когда мы узнали настоящую причину его женитьбы на тебе, — она слащаво улыбнулась и приказала Хьюгу подать ее шикарную шубу. — У тебя будет хоть это от вашего скоротечного брака.

Когда Пенелопа и Хьюг ушли, Джессика, раздираемая злостью и любопытством, решила осторожно посмотреть, что там. Любопытство победило, она надорвала упаковку и увидела, что это пишущая машинка. Противоречивые чувства овладели ею. Сильно разозлившись, она прервала рождественский праздник у прислуги и настояла, чтобы Томми, кучер Пенелопы, немедленно отвез машинку мистеру Парнеллу в Ворс Отель. Ругаясь, Томми повез, но в отеле сказали, что мистер Парнелл выехал в неизвестном направлении и не предупредил, вернется ли.

Новость совершенно расстроила ее. Подавив желание разрыдаться, она поняла, что в глубине души надеялась на примирение. Надеялась, что Тревис все ей объяснит, убедит в своих добрых намерениях, в своей любви.

— Нести ее наверх, мисс? — спросил Томми.

— Ладно, неси, — пробормотала Джессика. В комнате она уставилась на машинку с такой ненавистью, будто та была причиной всех ее бед.

Потом села и начала внимательно рассматривать. Пенелопа была права, хоть что-то ей осталось после замужества. Три часа спустя, внимательно изучив приложенную к машинке инструкцию, крепко зажмурив глаза, она пыталась нажать соответствующую клавишу соответствующим пальцем. Ей казалось, что можно значительно облегчить весь процесс, если по другому переставить буквы на клавиатуре.

— Мисс Джессика, мистер Дюплесси ждет вас внизу, — в дверях комнаты стояла Лулу.

Джессика открыла глаза:

— Лулу, я никого не хочу видеть.

— Мисс Джессика, я сказала папе миссис Грисхем, что никто не хочет его видеть на Рождество. Похоже, он очень обрадовался, услышав, что вы дома, а их нет. Он сказал, чтобы вы взяли свою самую теплую шаль и спустились вниз, а то он сам придет к вам наверх, а мистер Дюплесси не любит лестниц, ему тяжело карабкаться сюда наверх. Я пойду послушаю, что он говорит, а потом я вернусь прямо на кухню и буду там. Люди говорят, что мистер Дюплесси не улыбался двадцать лет, так люди говорят. Вот вам ваша шаль и счастливого Рождества, мисс Джессика. — С этими словами Лулу вышла, громко захлопнув за собой дверь. Джессика, видя, что встречи не избежать, взяла шаль и нехотя спустилась вниз.

— Где твой муж, девочка? — вместо приветствия спросил Оливер Дюплесси. «О, Господи, ему же никто не говорил». — Он что, умер?