Девственница (СИ)

— Прости пожалуйста… Я не хотела задеть такую больную тему, — беру девочку за руку. Очень хочется обнять ее, но я не решаюсь.

— Ничего. Я ее совсем не помню, мне и годика не было. Ее убили плохие люди. Говорят, после этого папа стал таким. Суровым и нелюдимым. После той истории многое поменялось. Теперь нашу деревню круглосуточно охраняют… Не доверяют чужакам. Но со мной папа всегда очень добрый. Поверьте, он не злой человек.

— Конечно, я верю тебе, дорогая, — обнимаю девочку, не в силах противостоять неодолимому порыву. — Знаешь, я тоже росла без мамы. Она умерла, при родах. У меня нет ни одной фотографии, где она держала бы меня на руках.

— Вас тоже вырастил отец?

— Можно и так сказать, — вздыхаю. — Только он не был таким хорошим человеком как твой.

— Он вас обижал?

— Нет… Он обижал только моего брата. Он был очень жесток с другими людьми. Несправедливо жесток… Поэтому мы с братом убежали от него…

Погружаюсь в воспоминания, сидим с Нурпат обнявшись, Настя, которой не интересны наши разговоры, играет в свои игрушки, собирает башню из кубиков. У меня по лицу текут слезы. Чувствую невероятное единение с девочкой, отец которой меня ненавидит… И тут, подняв глаза, вижу, что Далхан стоит на пороге. Просто стоит. Смотрит. Явно слышал как минимум часть наших откровений.

— Папа! — восклицает заметившая отца Нурпат.

— Ты опять здесь? У тебя урок английского, девочка. Тебя ищут по всему дому. Никому и в голову не пришло посмотреть тут.

— Прости, я забыла про урок, — вздыхает Нурпат. — Уже иду, папа…

Далхан бросает на меня еще один долгий взгляд, но ничего не сказав, скрывается вслед за дочерью.

Глава 21

Оставшуюся часть дня я не могла найти себе места. Не помогли ни успокаивающая ванна, ни даже массаж, который сделала мне Варвара, смотревшая на меня с тревогой. Разговор с Нурпат разбудил воспоминания, которые я затолкала как можно дальше, в самые темные уголки души… Перед глазами по-прежнему стоял образ мрачного Далхана. Он? старший из братьев, самый главный в этой семье, в этом доме, считает, что мне здесь не место, смотрит настолько презрительно, что хочется скукожиться от его взгляда. Второго брата я даже в лицо не запомнила, но уверена — он тоже ненавидит меня всей душой. Все обитатели этого дома, точнее, поместья — это слово гораздо больше подходит, смотрят на меня с недоверием и неприязнью. Сколько я выдержу в месте, где все дышит ненавистью ко мне?

Мы легли пораньше, я взяла Настю к себе в постель, мы долго читали сказки, пока девочка не уснула. А я поняла, что сегодня сон мне не светит. Устав ворочаться, я отправилась на кухню. Выпить бы травяного чая, что приносила вчера вечером Совгат. Он подействовал очень успокаивающе… Для этого нужно спуститься на главную кухню. Принимаю решение рискнуть, набрасываю халат, к слову, все мои вещи прибыли в этот дом и теперь нет недостатка в одежде.

Немного неловко рыться на чужой кухне, но в конце концов, я же только немного заварки возьму. Нахожу наконец то что нужно, воду закипячу уже у себя на кухоньке, поворачиваюсь к выходу и тут вижу, как дверной проем загородила огромная фигура. Темно, не разглядеть, только силуэт различаю. Определенно, мужчина. От испуга дергаюсь в сторону, задеваю полку, с которой падают какие-то банки, раздается звон стекла, а я прихожу в ужас.

— Простите ради бога, что я наделала! — густо краснею, начинаю наводить порядок, собирать осколки.

— Не трогай ничего, — резкий грубый окрик заставляет замереть. Это голос Тагира. Застыв, поднимаю глаза на приближающуюся фигуру.

— Прости пожалуйста, — шепчу едва слышно.

— Хватит, Вилена. Ты же случайно, это ерунда.

Сильные руки обхватывают мою талию, поднимают меня в воздух. Тагир выносит меня из кухни. Ставит на ноги, когда оказываемся в коридоре. Только в этот момент понимаю, что потеряла тапочки, они слетели с меня. Тагир опускает голову и смотрит на мои голые ступни. Машинально поджимаю пальцы ног.

— Я хотела сделать травяной чай, — говорю едва слышно. — Идиотка…

— Тсс. Идем.

Тагир берет меня за руку и ведет куда-то наверх. Через пару минут оказываемся в комнате. Сразу понимаю, что это его комната, по обстановке, по стилю. Просторная, в темных тонах, пара книжных стеллажей, черный ковер на полу. Очень подходит ему. Мне очень нравится.

— Оставайся здесь. Не вздумай никуда выходить, поняла? Пожалуй, я тебя запру, — задумчиво произносит Тагир. И уходит. Слушаю как поворачивается ключ в замке и меня охватывает дрожь. Мне не по себе. Но бежать никакого желания. Я рада, что я здесь. Потому что истосковалась. Как же хочется думать, что и Валиев тоже. Что поэтому меня сюда привел…

Его нет минут десять, за это время хожу по комнате, переживая. Тагир появляется на пороге, с подносом в руках. На котором стоит чайник, две чашки, и корзинка, наполненная домашним печеньем. Комнату наполняет запах свежей выпечки.

— Не стоило все это приносить, — говорю, сама не зная почему. Мне приятна его забота. Но слишком страшно привыкать к доброте.