Девственница на продажу

Слезы на щеках смешиваются с потом. Мне жарко, душно, горло пересохло так, что, кажется, об него можно зажечь спичку. А его пальцы все танцуют, дразнят… Мои бедра сами рвутся ему навстречу, я насаживаюсь на эти нахальные, искусные пальцы…

– О боже…

К пальцам присоединяется язык, и удовольствие обретает новый оттенок. Оно становится более глубоким, более изысканным. Оно плавно накатывает на меня, словно пена прибоя, нежно ласкает, заставляет вибрировать каждую клеточку тела. Я выдыхаю его имя, молю его о пощаде – и растворяюсь в огненном фейерверке нового оргазма. Таю в нем, словно кубик льда на раскаленном песке.

Мне кажется, я полностью выжата, опустошена – и наполнена заново чистым наслаждением. Сил едва хватает на то, чтобы дышать, но Эндрю со мной еще не закончил. Я все еще дрожу, приходя в себя от бурного оргазма, а его губы уже снова атакуют мою грудь. И находят отклик: я чувствую, что все мое тело отзывается на его ласки, снова начинает пламенеть в его объятиях.

Он снова входит в меня. Уже не так жадно и поспешно: первая страсть утолена, теперь спешить некуда. Мы движемся в такт, словно качаясь на волнах бурного моря. Океана нашей любви в утлой лодке наших тел… Страсть подступает медленно. Она уже не сводит с ума, не сжигает – покоряет себе, уводит тропой блаженства прочь из этой реальности…

Мы полностью покорились этой могучей стихии. Забыли обо всем на свете – для нас существуем только мы, наши тела, переплетающиеся в танце страсти, и наша любовь. Он овладевает мной полностью, безраздельно, покоряя себе и своим желаниям. Я рада ему покоряться. Рада принимать в себя его любовь, дарить ему свою в ответ.

Он буквально вдавливает меня в простыни. Большой, сильный, тяжелый… Такой родной и любимый. Такой мой. Я чувствую, что к горлу снова подступает комок. Но на слезы сил уже нет. Последние поглощает наша страсть. Питает ими свое жаркое пламя. Напряжение внутри снова растет, сворачивается в тугую спираль.

Мне кажется, что с каждым движением Эндрю, с каждым глубоким толчком наша близость растет. Словно мы действительно становимся единым целым. Поглощаем друг друга, превращаясь в нечто единое. Сливаются не только наши тела – наши души, наши сознания. И только любовь не меняется. Она у нас и так общая, одна на двоих…

Я скольжу кончиками пальцев по его плечам, спине. Медленно, словно не верю, что он сейчас находится здесь, передо мной. Словно хочу запомнить, каков он наощупь. Мне кажется, что я едва касаюсь его кожи, но он вздрагивает, хрипло стонет – и ускоряется. Кажется, даже его силам есть предел. Даже они на исходе: его лицо вспотело и раскраснелось, дыхание перемежается низкими, глубокими стонами. Но на лице – блаженство, глаза полуприкрыты в предвкушении приближающегося экстаза…

Он прекрасен, он так неотразим, что я всхлипываю. Нежность, щемящая, пронзительная, заполняет всю меня. Смешивается со страстью, струится по венам, словно бурлящий, опьяняющий коктейль. Я уже больше не могу. Мое тело выгибается в его руках, прижимаясь к нему изо всех сил. Я выкрикиваю его имя – и крик переходит в долгий, протяжный стон, когда волна наслаждения опрокидывает меня, сминает, тащит за собой… И оставляет, поверженную и оглушенную, на мокрых простынях в объятиях любимого мужчины.

Я склонила голову ему на грудь. Тоже мокрую от пота, взволнованно вздымающуюся. Гулкие удары его сердца, бьющегося в унисон с моим, успокаивали. Усталость обрушилась на меня, словно свинцовая плита. Я еще успела почувствовать, как он притянул меня к себе, поцеловал в слипающиеся веки:

– Спи, любимая…

А дальше – пустота, глубокий сон без видений… Среди ночи я проснулась от того, что его рука разжала свое стальное кольцо. Неужели он решил уйти? Внутри все словно заныло от боли… Но Эндрю просто провел рукой по моим волосам:

– Девочка моя… Только моя…

Боль в душе исчезла. Ее смыла волна нежности. А Эндрю снова обнял меня, зарылся лицом в волосы, и через минуту уже крепко спал.

Эпилог

Ненавижу суету. За что я в детстве не любила постоянные отъезды родителей, так это за сопровождавшую их суматоху. Они редко уезжали вместе, и я знала: пусть один будет далеко, занятый какими-то своими взрослыми делами, второй все это время будет со мной. Но то, что предваряло эти поездки… Ранние подъемы, беготня, шум и гам… Бррр, до сих пор мурашки по коже.

Сегодня и основной причиной и эпицентром суеты была я. И нисколько не смущалась от этого. Наоборот, была счастлива, как никогда.

– Николас, букеты уже подвезли?

Мужчина вытягивается в струнку. Я едва упросила Эндрю взять его с собой, в дом моих родителей, который впервые за долгое время готовился к большому приему. Но одной мне бы со всем точно не управиться, и мой новоиспеченный жених согласился.

– Все уже здесь, мисс Диана. Букеты как раз расставляют в зале.

Я хотела уже бежать смотреть, не перепутали ли чего декораторы, но наткнулась на насмешливый взгляд дворецкого и отступила.

– Не переживайте вы так, мисс. Эти ребята оформляли свадьбы и юбилеи звезд. Уж они-то свое дело знают!

Я махнула рукой и смущенно рассмеялась: