Прежде чем я могу что-либо ответить, он подает знак женщине в длинном красном платье, которая устремляется к нам. Мне достаточно всего лишь одного взгляда на нее, чтобы понять, что она проститутка высокого класса. Я выпиваю виски и показываю бармену освежить.
— Прииииивет, — произносит она.
— Будь к нему ласкова, — говорит Брэд и уходит.
— Боже, ты так потрясающе выглядишь! — говорит она, глядя мне в глаза, пробегаясь своими ухоженными пальчиками по лацкану моего пиджака. Ее духи витают в воздухе между нами.
— Послушай, я улетаю сегодня вечером. Возможно это не очень хорошая идея... — я пожимаю плечами.
— Мне не нужна вся ночь, — шепчет она.
Я беру ее руку и кладу на стойку бара.
— Спасибо, милая, но я сегодня не в настроении для вечеринки.
— Очень жаль. Мы бы отлично провели вместе время, — говорит она и даже приклеивает расстроенное выражение лица.
Я оставляю ее и медленно прохаживаюсь по комнате. Кажется, что самые красивые женщины со всей Европы собрались в этой огромной гостиной у Брэда.
— Что-нибудь заприметил? — спрашивает Чез рядом.
— Черт возьми, как у тебя получается появится из ниоткуда? — Спрашиваю я, нахмурившись. — И пока я беседовал с ним, куда, бл*дь, ты исчез, я с трудом сдерживался, чтобы не врезать этому мудаку Брэду по челюсти?
— О, прости, — говорит он довольно ухмыляясь. — Я был занят. Рыжая отвела меня в сторонку и задала тысячу вопросов о тебе. Красавчик, она такая... ее чертовские ноги, которые растут прямо от шеи.
Я потягиваю виски.
— Неужели? Почему она не подошла ко мне сама?
Он пожимает плечами.
— Я выгляжу не таким устрашающим, как ты. Женщины видят невысокого парня, похожего на папика и автоматически думают, что я легок в общении. Одно из многих заблуждений, с которыми мне приходится ежедневно иметь дело.
— Можно подумать они очень быстро не возбуждаются, как только узнают, какие суммы лежат у тебя на банковских счетах, — сухо замечаю я.
— Если они достаточно долго остаются со мной рядом, чтобы выяснить такую маленькую подробность, — указывает он, смеясь.
Я лениво окидываю комнату взглядом, особо не зацикливаясь на большинстве полуобнаженных женских тел, некоторые покачиваются в такт музыки, льющейся из самой дорогой и исключительной звуковой системы Брэда. Большинство женщин замечает мой взгляд, и улыбаются зовущей улыбкой. Я научился особо не задумываться над этим... особенно часто. В конце концов, я всего лишь мужчина.
— Где она? — спрашиваю я.
— Вон она. — Чез указывает через комнату в угол. Четыре девушки сидят на диване. Конечно, одна из них — великолепная рыжая. Фарфоровая кожа, сапфировые глаза и тело, которое в состоянии искусить самого дьявола. Да, она очень хороша, но не на нее я не могу насмотреться. А на девушку, которая сидит рядом с ней.
— Кто та девушка, слева от нее? — спрашиваю я, не в состоянии отвести от нее взгляд.
— Какая? Блондинка?
— Да. Блондинка.
— Понятия не имею, приятель. Если тебе не интересна рыжая…
Он все еще продолжает говорить, но я уже не слышу его. Я не могу понять его слова. Блондинка — это все, что я вижу перед собой, все, о чем думаю. Ее волосы сияют как золото, и она покачивается из стороны в сторону, когда смеется над чем-то, когда о чем-то говорят ее подруги. Она вся светится от этого, ее глаза как изумруды, сверкающие и такие ясные. Ее полные губы изгибаются в улыбке, когда она игриво пихает рыжую.
Глава 2
Иззи
— Даже не начинай, — предупреждаю я Кайли, шлепая по руке.
— Что? — восклицает она, совершенно невинно посматривая на меня. — Я просто говорю, что Париж и эта вечеринка отличное место для тебя найти мужчину, чтобы сорвать твою вишеньку.
— Я здесь не для того, чтобы найти мужчину, чтобы... сорвать мою вишеньку, как ты изысканно выразилась. Я здесь, чтобы завтра присутствовать на свадьбе Шарлотты, — испытывая настоящее смущение, говорю я. Не могу поверить, что эта тема снова всплыла.
— Хотя для меня это все в далеком прошлом, но я согласна с Кайли, — высоким голосом произносит Лина, — в ее словах есть смысл. Мы в городе любви. Я имею в виду, оглянись вокруг. Разве можно найти лучшее место, чтобы отыскать любовника, где же, как не здесь? Я видела, по крайней мере, трех парней, с которыми бы лично хотела подняться в номер. Плюс, мы в чужой стране. Кроме нас никто больше ничего не узнает. Ты могла бы распустить волосы, стать распутной, делать все, что тебе хочется, в пределах закона, конечно, а в понедельник вернуться на работу, став намного мудрее.
Я тяжело вздыхаю. Как бы я хотела вернуть то время, когда сказала Шарлотте, что я все еще девственница. Она соответственно сказала Лине, Лина сказала Кэтрин, а Кэтрин рассказала Кайли, и теперь все в нашем кругу подруг знают. Если бы я не имела свое собственное мнение на этот счет, у меня был бы постоянный соблазн лишиться девственности, чтобы остановить их сплетни и бесконечные размышления по поводу моей сексуальной жизни.