Девочки Гарсиа

– Сеньорита, с вами все в порядке? – Он всматривается в ее лицо.

Ростом этот человек не выше Йоланды, но настолько широк в плечах и крепок, что кажется крупным и как будто не до конца выструганным из цельного куска дерева. Его товарищ худощав и высок, а густой оттенок его золотисто-каштановых волос сочетается с золотисто-карими глазами. В любых других обстоятельствах он показался бы Йоланде необычайно привлекательным, но здесь, на пустынной дороге, под темнеющим с каждой секундой небом, его сногсшибательная внешность выглядит опасной приманкой.

– Мы можем вам помочь? – повторяет коротыш.

Красавчик понимающе улыбается. На его щеках появляются длинные, глубокие, похожие на порезы ямочки.

– Americana[19], – говорит он своему смуглому спутнику, показывая на машину. – No comprende[20].

Тот прищуривается и на несколько секунд задерживает изучающий взгляд на Йоланде.

– ¿Americana? – с растерянным видом спрашивает он.

Все это время она была слишком напугана, чтобы следовать какой-то стратегии, но теперь перед ней открылся новый путь. Она сцепляет ладони на груди, чувствуя, как колотится сердце, и кивает. Потом, как если бы само это признание развязало ей язык, начинает говорить по-английски. Сначала коротко извиняется, но вскоре слова уже льются рекой, и она объясняет, каким образом оказалась на проселочной дороге в одиночестве: ей захотелось гуав, но она не умеет менять колеса. Оробевшие от ее тарабарщины мужчины непонимающе таращатся на нее. И только когда она упоминает фамилию Миранда, их глаза загораются уважением. Она спасена!

Йоланда изображает, как накачивает шину насосом. Смуглокожий мужчина смотрит на своего спутника, а тот озадаченно пожимает плечами. Взмахом руки Йоланда приглашает их следовать за ней. Наконец-то удается вырвать ноги из неподвижности, как если бы она выкорчевала корни. Осознав, что к ней вернулась способность двигаться, она ведет мужчин к машине.

На миг все трое замирают, уставившись на сдувающееся колесо, и мужчины принимаются пинать его, словно в наказание за то, что оно подвело сеньориту. Они садятся на корточки с пассажирской стороны и вполголоса переговариваются. Йоланда подводит их к задней части автомобиля, и они достают запаску из вдавленного гнезда и принимаются за работу: собирают домкрат, вытаскивают из глубины багажника инструменты. Свои мачете они кладут на обочину, чтобы не мешались. Над их головами багровеет сумеречное небо. Солнце окрашивает вершины холмов алой желтизной.

Заменив спущенное колесо, мужчины кладут его в багажник и убирают инструменты. Они протягивают Йоланде ключи.

– Я хотела бы вас отблагодарить… – начинает она, но английские слова звучат неискренне. Покопавшись в сумке, она вынимает пачку купюр, сворачивает их и протягивает мужчинам.

Коротыш вскидывает руку. Йоланда замечает, что он поцарапался о дорожное покрытие и на его ладони темнеют засохшие кровоподтеки.

– No, no, señorita. Nuestro placer[21].

Йоланда поворачивается к его высокому товарищу.

– Пожалуйста, – говорит она, пытаясь всучить ему деньги. Однако он тоже опускает взгляд – это жест Илюминады, жест Хосе. Она быстро запихивает купюры ему в карман.

Мужчины поднимают свои мачете и вскидывают их на плечи, словно солдатские ружья. Высокий мужчина показывает в сторону большого дома.

– Directo, Mirandas[22], – произносит он, четко проговаривая слова.

Йоланда смотрит в направлении его руки. В слабом свете уходящего дня дорога почти неразличима. Гуавовая роща словно разрослась по дороге и распростерла густо переплетающиеся ветви во всех направлениях.

Йоланда пытается пожать мужчинам руки. Коротыш сначала прячет ладонь за спину, как будто боясь испачкать ее руку, но, вытерев ладонь о штаны, протягивает ее Йоланде. Его кожа грубая и сухая на ощупь, как древесная кора.

Йоланда забирается в машину, а мужчины задерживаются на обочине, чтобы убедиться, что колесо держится. Она медленно выезжает на дорогу и на низкой скорости едет прочь. Когда она смотрит в зеркало заднего вида, мужчины уже скрылись в темной роще.

Фары выхватывают из мрака фигурку маленького мальчика. Йоланда перегибается через сиденье и открывает ему дверцу. Включается верхний свет; мальчик, едва сдерживая слезы, баюкает руку.

– Guardia[23] меня ударил. Он сказал, что я выдумываю. Ни одна dominicana[24], у которой есть машина, не поедет за guayabas[25] в такой поздний час.

– Не волнуйся, Хосе, – Йоланда треплет одетого в тонкую рубашку мальчика по костлявому плечу. – Ты все равно получишь свой доллар. Ты свое дело сделал.

Но, похоже, мальчику так стыдно, что он не испытывает от ее предложения никакого удовольствия. Йоланда пытается отвлечь его, расспрашивая, что он купит на свои деньги, о чем мечтает больше всего, решив в следующий раз привезти ему собственный маленький antojo. Но Хосе Дуарте Санчес и Мелла не отвечает. Только когда она высаживает мальчика у кантины, наградив несколькими долларами вдобавок к обещанному, он бормочет невнятное gracias[26].