Девочка с самокатом

Видно выше и дальше, не нужно смотреть под ноги и выискивать ямы, и держаться за руль тоже не нужно – машину ведёт Лилит. В огромных тёмных очках, скрывающих половину лица, с растрёпанными волосами, несмотря на седую прядь в них, она кажется совсем молодой, и эта мнимая молодость никак не вяжется с исходящей от неё аурой силы.

Эмбер никак не может понять, нравится ей Лилит или нет, никак не может сообразить, что она за человек и как о ней следует думать.

Хавьер, когда они заехали попрощаться, только причмокнул языком и покачал головой, но не стал объяснять, что это значит. Эмбер будет скучать по Хавьеру.

– Уже жалеешь? – спрашивает Лилит, когда они выезжают из Городка.

Эмбер качает головой.

– Пока ещё нет.

Это правда. Может быть, она пожалеет – потом, но до «потом» ещё далеко, и самокат лежит в грузовой части пикапа, прикрытый брезентовый тентом, и рядом с ним лежат её вещи. Их мало. За четыре года, прошедшие после той истории с выбрасыванием одежды в помойку, Эмбер так и не смогла убедить себя в том, что хранить что-то у себя дома – вполне безопасно, а если негде хранить, то бессмысленно и покупать. Две пары джинсов, несколько немарких футболок, байковая рубашка – мужская, похожая на ту, что когда-то досталась ей от отца, удобная жилетка с карманами, носки и бельё, но никаких лифчиков, потому что они только стесняют движения, а ещё ботинки, зубная щётка и любимая кружка – тёмно-зелёная, с распускающимся у ручки ядовито-алым цветком.

Лилит пообещала, что ей выдадут всё остальное: от шампуня и мыла до книг.

Больше того, она улыбнулась как змея-искусительница: «Ты сможешь сама заработать и получить всё, чего только захочешь».

– Хорошо, – говорит Лилит, – что я нашла тебя здесь.

– Ты не искала специально?

– Нет. – Она усмехается. – То есть вообще-то да. Сын вашего старосты, говорят, был не прочь поучаствовать, только его успели увезти до меня.

Эмбер вопросительно поднимает брови.

– До тебя?

– Ты же не думаешь, что я занимаюсь всем этим одна, правда, Эмбер? Нас много – организаторов, агентов, как хочешь. И сейчас мы все были заняты тем, что искали людей.

– Мало желающих?

Она спрашивает просто так, потому что, ну, в самом деле, не может же она быть единственной, кто не против попробовать, ведь, как бы ни истощило себя человечество, на Земле всё ещё достаточно много людей – и по меньшей мере половина из них должна быть куда рисковее, чем она. Она спрашивает просто так, но Лилит неожиданно мрачнеет, уходя от ответа.

– Ну, – только и говорит она, выворачивая руль, чтобы войти в поворот, – ты ведь понимаешь, что это не шутки. Понимаешь же, да?

Эмбер пожимает плечами. Она и не говорила, что всё не всерьёз, даже и не думала принимать это за шутку.

– Мне просто казалось, что достаточно развесить десяток объявлений в Столице – и желающих будет хоть отбавляй!

Лилит чуть расслабляется. Её бледное лицо снова выглядит спокойным.

– Может, и так, – отвечает она. – Но где ты видела работу, на которую берут всех подряд?

– Ясно. – Эмбер серьёзно кивает. – Чтобы пройти отбор, нужно заставить зомби врезаться в машину организатора. Я поняла.

Они обе смеются. Смех у Лилит тоже королевский: низкий, хриплый, приятный, и Эмбер даёт ему отзвучать. Только когда он стихает, она задаёт свой вопрос:

– Так что насчёт Вика?

– Сына старосты? Я же сказала, кто-то забрал его до меня. Это даже к лучшему, – говорит Лилит, взмахивая затянутой в перчатку без пальцев рукой, и поясняет: – Как видишь, у меня в машине только два сиденья и кузов, так что если бы этот ваш Вик поехал бы вместе со мной, тебе пришлось бы трястись где-то там со своим самокатом.

Эмбер, если честно, думает, что лучше с самокатом, чем с Виком.

– Честно сказать, стоило мне увидеть тебя на дороге, – продолжает Лилит, – и никакой Вик стал не нужен. Серьёзно, ты отлично управляешься с самокатом. Обвела этих зомби вокруг пальца, как будто всю жизнь только этим и занималась. Мне оставалось только узнать у вашего старосты, кто ты такая и где живёшь.

– Представляю, каких ещё гадостей он обо мне наговорил, – морщится Эмбер.

Старый сноб, родственная душа мистера Льюиса, ни разу за последние несколько лет не позволил ей просто пройти мимо – без своих комментариев. Эмбер так и не удалось понять, что именно ему в ней не нравится, потому что, судя по всему, не нравилось решительно всё. Правда, принимать его раздражённое шипение и едкие выговоры было бы глупо. Пропускать их мимо ушей – в самый раз.

Собственно, чьё-то там раздражённое шипение и чьи-то там едкие выговоры – последнее, что волнует Эмбер здесь и сейчас. А вот Вик…

– Значит, он тоже будет участвовать?

– Ага. – Лилит встряхивает головой, убирая волосы, лезущие в лицо. – Только представь, ты приедешь в Столицу, а там у тебя уже будет кто-то знакомый. Чудесно.

«Вовсе нет», – думает Эмбер.

Вообще не чудесно. Совсем.