Девочка с куклами

– Антон, ты реально сегодня превзошёл сам себя, – довольно жёстко произнесла Катя. – Ты сомневаешься в благоразумии Феликса?

– Нет. – Бармен выставил перед собой ладони, показывая, что эту тему он тоже закрыл, и тут же спросил: – Она красивая?

– Увидишь.

– Фотография есть?

– Может, перейдём к барной стойке? – пошутила Катя. – Из-за стойки Антон кажется умнее.

Они рассмеялись, девушка приступила к своим вопросам:

– Сколько Марте лет?

– Тридцать четыре.

– Паспорт смотрел?

– Работа такая.

– Была замужем?

– Не знаю.

– Дети есть?

– Нет.

– Прекрасно, я считаю, – одобрил Антон.

А вот Катя, помолчав, негромко сказала:

– Феликс, то, что я сейчас скажу, может тебе сильно не понравиться, но я не могу не спросить. Даже если ты на меня обидишься.

– На всякий случай, уточню: я не думаю, что Марта завязала со мной отношения, чтобы повлиять на расследование.

– Я скажу тебе о другом.

– Я знаю, что ты желаешь мне добра.

Девушка чуть покачала головой, словно предупреждая, что причинение добра иногда бывает болезненным, и жёстко произнесла:

– Ей тридцать четыре, одинокая, психолог, то есть прекрасно разбирается в людях… Если она хороший психолог, конечно. Я не хочу рассуждать о том, почему у Марты не сложилась личная жизнь, сейчас меня интересует другое: ты не думаешь, что она тобой манипулирует?

– Все женщины манипулируют – это ваша особенность.

– Антон, я ведь просила заткнуться.

Бармен вздохнул, но промолчал.

– Я ведь не просто так опередила тебя, сказав, что ты собираешься прийти в «Небеса» с женщиной. Когда ты сегодня появился, я увидела не того Феликса, к которому привыкла за последние месяцы – я увидела тебя из прошлого. Я почувствовала, что ты волнуешься, но в твоих глазах горит огонь. Ты оживаешь, Феликс, или уже ожил. А ожить мужчина может только рядом с женщиной, что бы вы там себе не думали.

– Мы именно так себе и думаем, – буркнул Вербин. – Самые умные из нас.

– Хорошо, что мы понимаем друг друга, – кивнула Катя. – Но всего несколько дней назад ты был другим, и к ней ты пришёл другим, и Марта – если она и впрямь хороший психолог – поняла твоё состояние и… Если ты почувствовал хотя бы лёгкое влечение, ей не составило труда сделать остальное.

– Примерно так я оказался женат во второй раз, – вставил Антон.

Катя сделала ему «страшные глаза» и бармен вновь заткнулся.

Что же касается Вербина, то он, разумеется, не обиделся. Помолчал, подбирая правильные слова, после чего медленно произнёс:

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, но не понимаю, для чего это Марте? Я обыкновенный опер и не могу назвать себя лакомым кусочком.

– Ты опер по особо важным, – напомнил Антон.

– Но не генерал.

– Может, у неё не получилось с генералом?

– Ты напрасно не считаешь себя «лакомым кусочком», – заметила Катя. – Ты взрослый, умный, многого добившийся в жизни и идущий вперёд мужик. Надёжный и крепко стоящий на ногах. Поверь, ты очень даже лакомый кусочек.

– Не знаю, что тебе ответить, – развёл руками Феликс. – Просто не знаю.

– Мне отвечать не надо – себе ответь, – предложила Катя. – Никто, кроме тебя, не сможет по-настоящему об этом подумать и принять правильное решение. Никто.

– До сих пор ты об этом не думал? – неожиданно серьёзно спросил Антон.

– Наверное, не хотел думать, – честно ответил Вербин. – Не хотел думать так.

– Извини, что расстроила, – криво улыбнулась Катя.

– Ты не расстроила, – вздохнул Феликс. – У нас сейчас самое начало отношений, самое эмоциональное и бурное, а ты напомнила, что рано или поздно придётся возвращаться в реальный мир.

– И всё равно извини.

– И всё равно тебе не за что извиняться. – Вербин посмотрел на часы. – Мне пора. Увидимся вечером.

– Не забудь забрать смокинг из химчистки, – не удержался Антон.

И получил от Кати шутливый подзатыльник.

Из дневника Виктории Рыковой