Девочка Рустама

— После предательства никто не остается братом, сын мой. Булат обманул меня. Он сыграл со мной злую шутку, когда сперва публично пообещал свою дочь в невесты моему сыну, а затем долгие месяцы скрывал ее от нас и тянул время.

— А первого июня они устроили целое торжество на весь город, — киваю я.

— Люди спрашивают меня о том, почему мой брат не уважает меня, — усмехается Эльдар, — и затем, не дождавшись от меня ясного ответа, они теряют уважение ко мне, понимаешь, сын? Булат выставил меня несерьезным человеком. Теперь для меня это долг чести — выдать его дочь замуж за своего сына, потому что такое неуважение не прощается даже братьям.

Отец поднялся из-за стола и поблагодарил только вошедшую на кухню маму.

А затем бросил на меня взгляд и улыбнулся, прищурившись:

— Я не прощаю предательства. Только разве что во имя любви…

* * *

Я тоже поднимаюсь из-за стола и ухожу в прежде свою комнату. А затем еще долгое время прокручиваю в голове фразу отца.

Предательство во имя любви — это как? И к чему он сказал это мне?

Размышления прерывает короткая мелодия. Звонит Давид.

— Рустам, братишка! Я звоню прямо из горячей точки, чтобы поздравить старика с еще одним прожитым годом, — весело смеется он.

— Спасибо, но ты явно преувеличиваешь ценность этого дня. Лучше скажи, когда ты возвращаешься? Отец с Булатом ведут переговоры, но Эмин ни в какую не отступает.

— Я знаю. Пока безрезультатно. Эмин копает весь Волгоград. Мне не выбраться, пока Булат не даст такое распоряжение, — раздражается брат.

— Если Булат такое даст, то Эмин устроит ему войну. Эмин уже многим там заправляет, ты же понимаешь? Я думаю, что даже с Дианой тебе долго придется занимать место Анархистов — слишком хорошо его сынок вжился в роль главного.

— А ты умеешь утешать! — послышалось на том конце.

— Я лишь предупреждаю, к чему готовиться. Мы ведь думали, что Эмин ради Булата ее в жены взял, а выглядит все так, словно Диана ему дорога.

— Мне будет все равно, когда мы с Дианой окажемся в Москве. Там время есть, а здесь каждая минута на счету. Охрана охраной, а город чужой, и власти здесь нет, — чертыхается Давид.

— Кстати, как она? — меняю тему.

— Мы сейчас у нашей родственницы. Предупредил ее, чтобы она не пугалась неадекватному поведению невесты.

Разговор завершается, и вместе с этим Карина стучится ко мне в спальню. Я собирался уезжать к себе домой, когда она ворвалась с криком о том, что я должен ее выслушать.

Ведь, как оказалось, подарки на сегодня еще не закончились.

Карина

Брат прогнал меня, даже не выслушав. Но он не знал, что на то у меня и был расчет.

И когда вся семья села за праздничный стол, первым делом я достала телефон. Спрятанный, новенький. С номером, о котором никто не знает.

Правда до этого пришлось выслушать маму, кивая и поддакивая ей. Она вытерла мои слезы, а после ее ухода я сразу же набрала заветный номер человека, которому хорошо платил папа.

И, разумеется, я.

— Да, Карина Эльдаровна?

— Надеюсь, ты выполнил мое поручение? Ты проследил за ней?

— Да, я проследил.

— Ну, докладывай! — приказываю шепотом, — если ты скажешь мне то, что меня обрадует, я заплачу тебе вдвое больше.

Человек папы замолчал, видимо, просчитывая в уме десятки тысяч, которые я платила ему за небольшие поручения для меня. Родители думают, что они лишили меня всех денежных средств, но я была достаточно умна, чтобы откладывать сбережения и впоследствии быть независимой еще некоторое время.

— Я ждал вашего звонка, Карина Эльдаровна. Уверен, эта информация обрадует вас. Девушка села в такси, и поначалу такси направилось в сторону домашнего адреса, но затем…

— Быстрее! — рявкнула я.

Сердце бешено колотилось. Наконец-то! Наконец-то она выдала себя, и я могу поймать ее прямо на горячем.

— Но затем такси резко сменило маршрут, и сейчас девушка заняла очередь в женской консультации. В регистратуре, когда ей заводили карточку, она упомянула о беременности.

— Немедленно отправь мне адрес! К вечеру будут деньги. Ты заслужил мое доверие, Тимур.

Я хватаюсь за сердце, сбрасывая номер. Запоминаю адрес и врываюсь к брату в спальню. Он собирался уезжать к себе домой.

Но терять мне было больше нечего. Любовь его я уже потеряла, как и уважение всей семьи. Осталось не потерять отношения Рустама и Полины, ведь в таком случае у нас с Максимом не останется никаких шансов.

Я заранее шмыгаю носом и бросаюсь к Рустаму, едва не сбивая его с ног. Напряжение витает в воздухе, Рустам злится за мое вторжение в его комнату. Я стала ему совсем чужая!

Эти мысли помогают мне заплакать. Искусно и красиво.

— Я так виновата перед тобой, Рустам! — рыдаю я, — так виновата! Все из-за меня!

— Что случилось, Карина? — цедит брат сдержанно, пытаясь отцепить меня от себя.

Но я плачу и вновь цепляюсь за его рукава.

Игра началась. И не закончится раньше времени! Отступать некуда, Полина. Надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня, но я должна так напугать Рустама, чтобы в считанные секунды он добрался до тебя и помешал сделать необратимое.

— Она мне обещала, что расскажет тебе! Обещала! И поэтому я так долго молчала…