Девочка ректора

Свет становился все ярче, и, предприняв очередную попытку побега, я шокировано огляделась, пытаясь осознать, что происходит, когда в комнате вдруг, одна за другой, стали лопаться лампочки…

Едва сдержав испуганный крик, я подалась вперед, неосознанно вжимаясь в грудь мужчины.

Мной овладела паника. Сердце отбивало бешеный ритм у меня в ушах.

Это будто мой личный конец света!

Даже сил на привычный оптимизм не осталось.

Руки, что ещё секунду назад до боли впивались в мою кожу, словно потяжелели. Мужчина ослабил хватку. Горячие ладони, стали неторопливо поглаживать мою голову.

Какого черта он делает?

Если ему, наконец, стало жаль меня, почему бы просто не отпустить?

Хотя сейчас его неожиданно мягкие прикосновения действительно успокаивали…

Незнакомец вдруг замер, и я приоткрыла глаза, желая узнать, что заставило его остановиться.

Синеглазый в удивлении смотрел на свои пальцы, от которых к моим волосам тонкими ниточками тянулось электричество, словно лаская.

Так красиво…

Но…

Что это ещё такое?!?!

Значит, мне не показалось, будто воздух трещит от электричества?

Он и правда трещит!

Может в клуб ударила молния? И сейчас нас постигнет участь тех мафиози? Или ещё что похуже?

Ой, божечки!!!

– Что за черт? – недовольно прорычал мужчина, и тряхнул рукой, будто стараясь сбросить потрясающие сверкающие нити.

Я видимо совсем из ума выжила… Моя рука невольно потянулась к этому ужасно-прекрасному зрелищу и, подобрав одну из нитей со своих волос, я ощутила саднящее покалывание.

– Больно, – не в силах отнять руку, прошептала я, взглянув на незнакомца.

Он хмурился. Казалось, в глубине его глаз сейчас взрывались фиолетовые фейерверки, а выражение лица было удивленным или даже немного растерянным.

Значит, такого рода катаклизмы способны выбить из равновесия даже этого самоуверенного типа?

Интересно, о чем он сейчас думает?

О неизбежном конце?

Может о своей жизни?

Или все ещё… обо мне?

Будто в ответ на немой вопрос, мужчина неторопливо поднял руку и осторожно провёл большим пальцем по моим губам, заставляя кровь пульсировать от микроразрядов:

– Кто ты, черт возьми? – пробормотал охрипшим голосом.

Сердце словно споткнулось… И в следующую секунду синие глаза удивленно расширились.

Незнакомец резко отпрянул, выпуская меня из жарких объятий.

Тишину взорвали новые хлопки, и свет из-за стекла в момент потух, скрывая от меня встревоженное лицо мужчины.

Ночной клуб погрузился в непроглядную тьму.

Послышался щелчок, в котором я распознала звук механического датчика пожарной безопасности, безупречно выполняющего свою работу, и который отворил для меня путь к свободе.

Хотя кажется, более меня здесь и не задерживают…

Что это? Досада?

Ректор

Отчаяние, смирение, и какое-то едва уловимое сладкое чувство.

Я пристально наблюдал, как пианистка в изумлении огляделась.

Ещё капля ее чувств… и над нашими головами словно стали взрываться фейерверки.

Всего лишь лампочки, но они так напугали девчонку, что она, забывшись, вжалась в мою грудь, в поисках спасения.

Паника… страх и паника!

Но что это? Я вдруг ощутил, едва уловимую толику благодарности. Ей будто стало, наконец, комфортно в моих объятиях.

Кажется, я устал бороться с собой, с ней, со своими силами…

Я готов отступиться от желания обладать ее телом, ради того, чтобы заполучить ее яркую энергию.

Мои руки как-то неестественно потяжелели, противясь причинять птичке вред, и будто без моего на то ведома, принялись ласкать шёлк ее волос. Пропуская мягкие пряди сквозь пальцы, мне становилось легче дышать.

Это какой-то архонтский антистресс что ли?

Недоумение девочки сменилось удовлетворением и наконец, спокойствием…

На меня вдруг хлынул поток чистейших эмоций. Так много, что я готов был захлебнуться от удовольствия.