Девочка моего брата

— Ну, я вижу, у тебя щеки мокрые, — забеспокоился малыш и протянул к моей второй щеке свою ладошку, сжал кожу.

— Это я сон страшный видела. Ничего, сейчас все пройдет, — поцеловав его в ладонь, я сильно прижала сына к себе.

— Это потому, что ты спала сегодня без меня. Вот поэтому и испугалась, — сморщив носик, заявил он воинственным голосом. — Больше не спи без меня, а то тебя защищать во сне некому.

Боже, спасибо тебе за такого сына. Маленький, и такой настоящий мужчина, в котором я сейчас отчаянно нуждалась.

— Хорошо, сын. Теперь только с тобой. Только рядом.

Скрестив для закрепления клятвы пальцы наших рук, мы еще раз обнялись…

***

— Мам, а когда я уже смогу пойти на работу?

Я как стояла с ложкой, в которую набрала тесто для оладушка, так и застыла. Медленно поворачиваюсь лицом к Марику. Он, не глядя на меня, жует остывшие оладьи, запивая молоком. Мне не верится, что дети в таком возрасте могут знать и думать о подобном. Ну, какая работа?

— Зайчонок, а зачем тебе на работу? Сейчас твоя работа — это садик и помощь мамочке, — слышу, как за спиной зашумело масло на сковородке.

Пришлось отвлечься от сына и уделить внимание приготовлению завтрака, поэтому, когда я услышала ответ Марика, лицо его не видела.

— Да нет, мам, садик — это для малышей, а я уже взрослый.

Вот и весь разговор. Он взрослый. Мне вдруг стало смешно, но я стоически сдерживала себя, чтобы не засмеяться вслух. Не хватало еще обидеть ребенка.

— Мы поговорим об этом чуть позже, — прикусив губу, ответила сыну, — а пока кушай свой оладушек и давай собираться. Нужно будет заехать сегодня в поликлинику, записаться на прием к врачу.

— Ой, я не хочу, — тут же слышу в голосе моего мальчика плаксивые нотки.

Настоящий мужчина, готов пойти в бой с невидимой опасностью, но так боится больниц.

— А потом заедем в МакДональдс, и ты сможешь выбрать себе большое мороженое, — обещаю Марику, в уме быстро подсчитывая наши сбережения.

До конца месяца осталось еще много дней, и мне бы нужно быть поаккуратнее с подобными обещаниями сыну, но вот эти его слова о работе настолько поразили меня, что не смогла остаться к этой ситуации равнодушной.

Завтра же нужно заняться поиском подработки. Уроки с Мартой мне ее родители оплачивают очень хорошо, но тянуть весь быт, да еще умудряться сэкономить денег на развлечения — мне этой зарплаты не хватало.

— Мам, что-то горит! — окликнул меня сын.

— Черт, — вырвалось изо рта.

Но сковорода оладьев была испорчена. Подгоревшие с одной стороны до черно-коричневой корочки, они теперь вряд ли будут вкусные.

— О, я чувствую, у вас тут поджаренным пахнет? — голос Ильи, будто разряды электрического тока, пронзает мое тело, и я, как в замедленном кино, поворачиваюсь на звук.

— Дядя Илья! Привет!

Мое зрение расплывается, и я вижу всю картину размыто: как Марик соскальзывает со стула и подбегает к Илье, как тот раскрывает объятья и подхватывает моего сына на руки, а еще букет, который белом расплывчатым пятном мелькает у меня перед глазами.

Он ездил за цветами? Боже, мое сердце не справляется с таким вихрем эмоций и, сбиваясь с ритма, пропускает удар.

— Привет, мелкий. Ты чего маме не помогаешь? — улыбка, с которой смотрел на Марика Илья, обожгла мое сердце любовью.

— Я ей помогаю. Вот, — обводит он рукой кухню, — спас нас от пожара.

— Какого пожара? — в голосе Ильи звучит беспокойство, а во взгляде, которым он смотрит на меня, проскальзывает волнение.

— Ничего, — потерла я глаза костяшками пальцев, — нечаянно сожгла наш завтрак, — выдавливаю из себя скромную улыбку, хотя на самом деле внутри у меня поют райские птицы.

Вот оно, женское счастье. Оно пришло ко мне. Настигло так неожиданно, нежданно и со всей силой, что теперь задыхаюсь им не в состоянии принять этот подарок от судьбы в одночасье.

— Тогда у меня есть предложение, — Илья пересаживает Марика на стул.

— А эти цветы кому?

— Маме, конечно же, — беззаботно отвечает мужчина, так просто, словно это было обыденным делом для него — дарить мне каждое утро цветы. — Вот, это тебе, — протягивает букет Илья, — и прости, что не могу поцеловать, Марик смотрит, — его губы расплываются в улыбке, а я плачу… просто плачу от того, что рядом со мной он.

— Спасибо, — всхлипываю и прячу лицо в розы, не хочу, чтобы Илья видел меня такой.

— Мам, давай их поставим в вазу, — слышу из-за спины Ильи голосок Марика.

— Конечно… уже, — отвечаю ему и поднимаю взгляд на Илью, — спасибо, — шепчу одними губами и проскальзываю мимо него.

— Так, сегодня… если позволите, вам завтрак приготовлю я, — закатав рукава свежей рубашки, Илья принялся дожаривать оладьи.

— А ты можешь все? — вдруг спрашивает Марик. — И даже стирать?

— Все… и даже посуду мыть, — кивает Илья ему в ответ.

— А зачем ты к нам приехал так рано? Мама не говорила, что ты повезешь нас в больницу. А потом в МакДональдс, и я там могу выбрать во-о-о-от такое мороженое.

— Марик, — одергиваю сына.

— Я приехал… как сюрприз. Как раз хотел вас пригласить погулять. Ведь будет здорово, если мы погуляем вместе?

— Да, здорово. Мама, пошли одеваться, — сын соскочил со стула.