Девочка Каина

НАСТЯ

Голова раскалывалась, ощущения были такие, словно в висок долбят перфоратором. Тело покрылось липким потом, я с трудом перевернулась на спину. Прохладный воздух в комнате обдавал лицо. Фух, как же нехорошо.

Значит, я все-таки не болела ветрянкой. Но уверенности в обратном было не занимать. Приоткрыв веки, а затем все же протерла глаза. NuwOL8YE Тяжело перевернулась на бок, подставила ладонь под щеку и стала рассматривать Руслана. Глубокая морщина между бровей, сжатые губы. Что-то снилось плохое, сразу захотелось смыть с лица отрицательные эмоции.

Я провела рукой по морщинке, разглаживая последнюю. Но мою руку быстро перехватили, захват был такой сильный, что я пискнула от боли. Рывок, перекат, и вот я под ним, а стальная ладонь на шее, сжимает так, что дышать нечем.

Кошмар, я хрипела и начала задыхаться. Лицо мужчины расплывалось перед глазами, когда внезапно в один момент по щелчку все прекратилось.

— Настя, Господи, что? — начал бить меня по щекам, легонько. Привести в чувства. А у меня ком в горле встал, не давал ни вдохнуть, ни выдохнуть. Множественные колючки вонзились в глотку. Агония.

— Рус. лан, — просипела. Кашель возник из ниоткуда. Я была готова выплюнуть свои внутренние органы. Схватившись за горло, начала растирать кожу, в ужасе поглядывая на Руслана.

Что это было, мать вашу? Он меня чуть…чуть не задушил?

Мужчина был перепуган. Довольно-таки сильно, взгляд блуждал одержимо по моему лицу. Когда сон сошел окончательно, он резко поднял меня на себя, и вцепившись в лицо, стал внимательно осматривать.

— Боже мой, Настюш, я…ты как? — пальцами растирал кожу. — Прости меня, — покрытый испариной лоб столкнулся с моим. — Кошмар, просто кошмар, — выдохнул в губы. Нос к носу, глаза в глаза. В них плескалась такая боль, что на мгновение стало физически больно смотреть.

— Я..в порядке, наверное, не переживай.

— Как же, чуть не придушил тебя, — процедил злобно, выпуская меня из объятий.

Сразу стало холодно, бесконечно одиноко и зябко. Мужчина нахмурился, и в свете луны это смотрелось по истине устрашающе. Пушистые брови сошлись на переносице, а черты лица заострились.

Руслан со свистом опустил голову на руки и тяжело дышал как после пробежки.

Не ожидал от себя. И я от него.

Сильные плечи подрагивали. Я несмело коснулась голой спины и провела ладонью вдоль позвоночника. Как перышком, все не решалась на большее.

— Хочешь поделиться, что тебе приснилось? Моя мама всегда говорила, что если рассказать кошмар, то он перестает быть таким уж страшным. А еще можно пойти умыться. Куда вода смоется, туда и все переживания.

Ага, бабские «забобоны» сейчас вряд ли бы помогли, но я хотела его отвлечь. И совсем не понимала, как могла бы это сделать. Видимо, приснилось ему не столько нечто несуществующее, как вполне себе реальное…или когда-то реальное положение вещей.

В комнате стало так тихо, что слышно было лишь мерное тиканье настольных часов.

Мне казалось, что Руслан собирался с мыслями, или утонул в них настолько, что и не услышал вопроса. Я придвинулась к его спине и обняла, целуя солоноватый затылок. Короткий ежик оставлял на губах непривычное ощущение.

Мускусный мужской аромат полностью укутал меня собой. Ладонями провела по груди, складывая руки замком.

— У меня был лучший друг. Воевали мы с ним вместе. Прошли многое, я практически погиб. Реальность тогда догнала меня со спины и шандарахнула нехило так, на моих руках крови предостаточно. Нет у меня больше друга, Настя. В кошмарах снится периодически все то, что повидал. Всех, кого убил. Нет во мне ничего хорошего, девочка. Я ведь ходячий комплект для психиатра со своими травмами. И привык я спать один, так что каждый раз боюсь, что придавлю тебя ненароком. А ты такая маленькая, добрая, нежная, тебя укрыть от всего хочется. И даже от себя. Я ведь не заслуживаю тебя совсем. Не такую чистую девочку.

Прикусив губу, я терпеливо слушала все. Сердце обливалось кровью. Что в таком случае говорить? Я понимала, конечно, что он бывал в горячих точках из-за своей должности. Очевидно, убивал. Понимала, что к чему. Но услышав сейчас все «от» и «до», становилось больно за него. Но также я понимала, что такие мужчины, как Руслан, не любят, чтобы их жалели. Вернее, они ненавидят это чувство, и все, что я могла сделать сейчас, — показать, как именно я горжусь тем, что он мой муж.

Я молча встала с кровати и обошла мужчину. Встала перед ним. Легонько поцеловала в лоб и залезла на колени, обнимая всем телом.

— Я бесконечно благодарна судьбе, что такой сильный мужчина стал моим мужем. Ты мой пример, пример для Миши. Ты заслуживаешь всего-всего. Не думай о себе плохо, пожалуйста, мне больно это слышать, — смотрела в его потухшие глаза и ждала хотя бы ухмылки, но он сжал плотно губы.

Все смотрел и смотрел, а затем выдал.

— На сколько тебя хватит, вот так вот? Терпеть мою грубость, ночные кошмары, сволочной характер в целом? На сколько?

Глупый, что за мысли вообще? Откуда это все берется? Я ведь в нем утонула буквально, захлебнулась полностью.