Девочка Каина (СИ)

— Сука! Будь мужиком и приди на личную встречу, посмотри мне в глаза, падаль ты конченная! Что тебе сделала девчонка невинная? Что?

— Это для твоей сговорчивости, Каин. Чтобы дурного в голову не брал, а тяжелого в руки.

— Ты просто ссыкло. Вот и весь ответ, тебе проще на женщинах сыграть.

— Ссыкло у нас тут другой человек, мой НЕ брат. Скину цифры в течение нескольких дней, приедешь точно по координатам. Приведёшь хвост — ей не поздоровится. А пока домашнее задание тебе, командир, уточни у своего обожаемого друга, что он делал с Мехшидовым и зачем приперся в логово к врагу. ОН ведь уже пришел в себя, не так ли?

Глаза заволокло гневом. Полномасштабным. Готовым вылиться нарушу жидкой лавой. Я не верил, сжимая долбанную трубку до скрипа, я не мог поверить в то, что реально это могло бы быть правдой.

— Что?

Но моему вопросу было суждено повиснуть в воздухе. Макс отключился. Тварь. Дважды. Я слышал это уже во второй раз в своей жизни. Неужели? Неужели Феликс мог бы. Нет, чушь собачья, я не верил ни единому слову этой суки. Мы нашли тогда у него второй телефон для связи исключительно с Мехшидовым, а там часть слитой информации. Он сливал ее и наверняка получал нехилые бабки. Продал Родину, продал друзей и стал причиной гибели товарищей. Сейчас он вернулся лишь со своими корыстными целями, которые точно откроются в самый неожиданный момент, а пока он продолжит сталкивать нас лбами.

Но зачем…спустя столько лет возвращаться и делать столько лишних телодвижений?

Оставив Мишу на попечение охраны, которая теперь дежурила и в квартире, и за пределами, и по периметру высотки, я помчался в больницу, вжимая педаль газа в пол. Мне надо посмотреть ему в глаза. И все встанет на свои места.

— Сюда нельзя! Мужчина! Вы куда?! — я с кинул со своей руки холодную маленькую ладошку, уверенно продолжая свой путь в сторону отделения интенсивной терапии. Больница замерла в ночной тишине, а я разрезал пространство стуком бойцовских ботинок. Нет времени на выяснения отношений. У меня жена в руках психованного придурка, который в любой момент мог бы слететь с катушек окончательно.

— Мне можно все.

— Я вызову охрану, — медсестра повисла на моей руке, но я одним пальцем отцепил ее от себя.

— И полицию, и можешь еще поднарных, потому что замок заело, — распахнул палату Фелиска и со свистом закрыл дверь перед носом беснующейся девушки. Нарочно удерживая ручку, которую с той стороны отчаянно пытались провернуть, второй рукой толкнул к двери шкаф-пенал, преграждая путь хоть на некоторое время.

— Брат? — сиплый голос Феликса заставил меня вздрогнуть. Не оборачиваясь, я вытянул пистолет из внутреннего кармана кожаной куртки и, снимая предохранитель, развернулся к лучшему другу, направляя дуло на перебинтованную мумию.

Прости. Но так надо. Моя жена не может долго оставаться один на один с этим говнюком. А для ускорения реакции мне нужна информация. И я раздобуду. Чего бы мне это ни стоило!

— Что ты делал в окружении Мехшидова до ситуации на обрыве?

В глазах Феликса промелькнул секундный ужас, который позже сразу заволокло осознанием. Это резало без ножа, ноя упорно держал его на мушке.

Говори. Говори, мать твою.

Ты друг мне, или…Или все было напрасно?

34

КАИН

В палате повисла оглушающая тишина. Только спешные шаги в коридоре говорили, что времени у меня в обрез. Мужчина на широкой больничной койке был бледен, осунулся, и в целом смотрелся почти как покойник. Я медленно подошел к нему, все так же не сводя напряженного взгляда с лица Феликса. Друг, а я все-таки хотел верить, что он был моим другом, смотрел на меня потеряно. Не мог поверить, что я наставлю на него пистолет?

Я сам не мог поверить, но под страхом смерти ты выскажешь правду. Еще ничего не работало так удачно для усиления сговорчивости. Ничто не могло заставить человека хотеть сказать правду, как близость смерти.

Мы сталкивались взглядами, в которых плескалось неверие. Разве такое возможно, что лучший друг мог бы меня предать и подставить? Разве этот добряк Феликс мог бы быть причастен к сговору с вражеской стороной, к тому, что продал друзей за ломаный грош? Разве этот человек мог бы столько лет так удачно скрывать от меня подробности и ни разу не спалиться на очевидной лжи?

— Ты что творишь, Каин? Опусти пушку, — просипел, пытаясь поднять руку. Но, застонав, тяжело опустил на кровать. Датчики запиликали с больше силой. — Опусти и поговорим.

— Ничего не мешает тебе сказать сейчас.

По бегающим глазам и печальной ухмылке можно было бы много чего сказать.

— Это правда, — прозвучало, как приговор. В тот момент во мне что-то навсегда погибло, утопая в пыли из-за взрывов, прогремевших столько лет назад, но доставших меня только сейчас. Вырывавших с корнем дряхлое и старое сердце, вполне уже свыкшееся с предательством одного друга. И тут вновь прозрение.

Пальцы сомкнулись мертвой хваткой на рукоятке пистолета, пока взглядом я прожигал дыру в человеке, которого считал другом целую вечность. Вот она правда. Спустя столько лет.

Феликс прикрыл глаза и продолжил рассказ, отвернувшись от меня.