Девочка из Зазеркалья

А с женщинами тут напряженка серьезная. Лейтенант Кормилов, который в друзья Косте набивался, все твердил, что надо с сессии себе невесту привезти. Можно подумать, их на "большой земле" в магазинах продают! Девушек-то там много, да вот беда: Костя и всегда разборчив был, а после Лины совсем ни на кого смотреть не может. Прибавить к тому полное отсутствие у него навыка ухаживания (всего-то и умеет, что шоколадку подарить и полезть целоваться!) и "чудесную" перспективу для его избранницы - поселиться у черта на рогах. Вдалеке не только от родных и близких, но и от цивилизации как таковой. В общем, не жених, а мечта... Правда, немногочисленные и сплошь замужние женщины в части липли к нему, как мухи к меду: строили глазки, ворковали, ухаживали - но Костя, списывал это на замкнутость их мира, свою молодость и свободу.

Так что он ехал на "большую землю" без романтических намерений - просто на сессию. Радовался, что выбрал учебное заведение в той области, где живут родители: теперь сможет их почаще навещать. Матери с отцом нелегко приходится: пьет, зараза, как извозчик. Хорошо, что не буйный, а все ж тяжко: огород ведь, и куры, и коза в придачу...

К Свете пошел, уже когда полностью собрался, за пять минут до конца ее смены - чтоб не задерживаться. Она ждала: надушилась, кофточку какую-то блестящую напялила - ну просто звезда Дальнего Востока. Зачем надевать облегающие вещи, если на животе складки - Костя никогда этого не понимал. Юбка тоже... неподходящая к возрасту и семейному положению.

- Костик! - промурлыкала Света, изображая приятное удивление. - Как хорошо, что ты зашел!

- Я на минуту только. Давай свою бумажку и я пошел...

- Быстрый какой! Ее еще написать надо...

- Так чего не написала-то? Сидишь ведь целый день тут...

- Да я ж работаю, Костя!

Ага, работает она... слоняется по части и сплетничает со всеми, кто не прочь...

Света, сидя за своим письменным столом, положила пышную грудь на одну руку, а другой подперла подбородок.

- Ой, Кость, как бы я хотела с тобой поехать... развеяться там немного... Сходить в какой-нибудь бар...

Тьфу ты!

- Я не собираюсь по барам ходить. Я на учебу еду.

- Да ну! А где ж ты будешь с девушками знакомиться? В училище-то, поди, одни мужики...

- Свет, я тебе в последний раз повторяю: я еду на у-че-бу!

- Да эт понятно, но неужто на дискотеку ни разу не сходишь?

У Кости начало заканчиваться терпение.

- Я даю тебе 2 минуты на написание записки, а потом ухожу.

- Ладно-ладно, - спохватилась Света и стала искать бумажку, а потом корявым докторским почерком нацарапала на ней: "Золотой браслет на руку цепочкой".

- Ты сбрендила, Свет? Такие вещи надо самой выбирать...

- Я полагаюсь на твой вкус...

- Нах*ра? Его мерить надо, смотреть...

Он нарочно выругался - чтобы Светка обиделась и отстала, но она только меда в голос подбавила:

- Кость, да успокойся ты. Какой купишь, такой мне и понравится.

Плюнуть бы, отказаться... но мы ж не такие..! Костя решил, что купит не глядя, первый попавшийся, что в уложится в сумму:

- Давай деньги.

- Ой, Костик, а можно я тебе потом отдам, когда вернешься? Мне как раз пока зарплату перечислят...

А вот это уже был перебор.

- Нет, - твердо ответил он. - У меня столько лишних денег нет, чтобы золото покупать. Вот накопишь, поедете с Комаровым в отпуск - и купишь.

Света надулась.

- Ладно, - ядовито проворчала она, вырвала у него бумажку и нацарапала на другой стороне: "Шоколадка Lindt большая". - На это у тебя есть деньги?

Костя покачал головой: ну что за дурная баба?

- Посмотрим, - буркнул он и, прихватив бумажку, быстрым шагом вышел из кабинета.

Глава 2.

Костя специально выехал заранее, чтобы провести у родителей выходные перед началом сессии. От созерцания родных пейзажей сладко щемило сердце. Будто и не было этих десяти лет, что мотался по военным частям... Приезжал, конечно, в отпуск, но совсем ненадолго: молодость бурлила в крови, хотелось на моря, на юга, а теперь остыл немного. И так радостно смотреть на то, как ветер колышет старинные высоченные березы - наверно, с пятиэтажный дом, не меньше. Как курится дым из банной трубы у соседей, как дед Осип окучивает картошку - кажется, он за 20 лет, сколько Костя его помнит, ни капли не изменился. Все та же белая борода, все то же морщинистое, но крепкое и загорелое тело.