Девочка для Маршала

Но сейчас… Мне чертовски не хватало вот этого жесткого, холодного спокойствия Маршала. Не хватало его присутствия и этих немного нелепых фраз о ноющей грудине или сжимающимся желудке. Кир описывал свои эмоциональные ощущения с помощью физиологических процессов, что происходили с его организмом. Нетипичные признания, в чем-то даже забавные. Порой Маршал выглядел, как большой растерянный ребенок.

Его взгляд… Я слишком четко запомнила его взгляд в нашу последнюю встречу. Он не обвинял. В нем не было разочарование. Но сложилось такое впечатление, что Кир провалился в себя, свои страхи и боль. Я волновалась о нем. Но мой прежний телефон остался в Нью-Йорке. Всё это было так по-дурацки. Началось странно и завершилось точно так же.

Закрыв на несколько секунд глаза, я глубоко вдохнула и медленно выдохнула. В горле образовался до тошноты знакомый невыносимый комок. Я не хотела больше плакать. Но в мыслях всё еще жил голос отца. Это было слишком… Порой мне казалось, что я не смогу выдержать такую объемную боль. Ее слишком много для меня одной. Такое ощущение, что я превратилась в маленькую девочку, случайно потерявшуюся среди толпы взрослых. Ищу отца, но никак не могу найти. Вижу лишь знакомую спину, она отдаляется-отдаляется и… Я не могу добежать, протолкнуться. Спотыкаюсь, падаю, плачу и больше не вижу этой знакомой спины. Это чертовски больно. Сжав руки в кулаки, я открыла глаза, сморгнула слёзы и продолжила работать с фотографиями.

На следующий день я решила заняться пересадкой цветов. Некоторым из них требовался уже горшок побольше. Пришлось отправиться в торговый центр. Таща в руках два довольно тяжелых глиняных цветочных горшка, я внезапно остановилась у витрины с игрушками. Мое внимание привлекла большая разноцветная коробка с самолётом, который нужно собрать самому. Не отдавая отчета собственным действиям, я вошла в магазин и купила этот самолет.

Пересадка цветов была перенесена на следующий день. Высыпав просто невероятно огромное количество мелких деталей на пушистый ковер, я решила, что должна собрать этот самолет. Зачем? И кому это вообще нужно? Я не знала. Действовала по наитию, прислушиваясь ко внутреннему голосу.

Внезапно раздался звонок в дверь. Я вздрогнула и выронила из рук крошечную деталь, что, согласно инструкции, является частью каркаса. Первая и самая очевидная мысль, что заползла ко мне в голову — пришел дядя Егор. Стопроцентно попытается помирить меня с матерью. Он никогда не любил скандалы и всегда старательно сглаживал острые углы. Только в этот раз всё намного серьезней острых углов.

На секунду я подумала о том, что лучше просто не открывать дверь. Но тут же одёрнула себя. Ну не стану же я трусливо прятаться и делать вид, будто меня нет дома. Кто-кто, но дядя Егор этого не заслужил.

Поднявшись с пола, я поплелась открыть дверь. Один поворот ключа. Второй. Нажать на ручку. И… Вместо ожидаемой высокой фигуры дяди Егора я увидела… Елену. В голове в эту секунду взорвались сотни мыслей, и ни одной четкой или хотя бы вразумительной. Я лишь почувствовала, что сердце будто подскочило к самому горлу от неожиданности и радости. Такой острой и слепящей радости, словно мы были знакомы тысячу лет и еще тысячу лет не виделись.

Не удержавшись, я крепко обняла Елену, чуть не сбив ее с ног. Казалось, еще чуть-чуть и затрещат ребра.

— Ого! Какой тёплый прием! — Елена хохотнула и тоже обняла меня в ответ.

Сколько мы не виделись? Чуть больше месяца? Я с Еленой не была настолько близка, чтобы вот так набрасываться на нее с объятиями.

— Прости, я… Я неспециально, — отпустив Елену, я неловко перекатилась с пятки на носок. — Проходи, не стой на пороге.

Елена зашла в квартиру и осмотрелась по сторонам.

— Уютненько, — взгляд ее голубых глаз остановился на мне. — Как ты?

— Отлично, — ответ получился слишком быстрым и немного нервным. — Я могу кофе сварить. Или чай?

— Нет, спасибо. Ничего не нужно. Я к тебе на пару минут заскочила.

— Откуда ты узнала, где я живу?

— Ты забыла, на кого я работаю? — Елена хитро улыбнулась.

— Нет. Конечно, нет! Присаживайся, — я махнула рукой в сторону дивана, а сама принялась собирать в коробку детали игрушечного самолёта.

Несколько минут мы просто молчали. Мне отчаянно хотелось спросить про Кира, но было страшно. Услышать о том, что между нами всё кончено, кажется, я совсем не была готова.

— Он остановился в «Империале», — вдруг тихо заявила Елена. — Мы утром прилетели. У шефа сейчас встреча. Не такая уж и важная, чтобы лично присутствовать на ней. Думаю, он здесь из-за тебя.

— Кир тебя прислал за мной?

— Нет. Я сама. Лян, послушай, — Елена посерьезнела. — Кир Георгиевич… Он… Знаешь, он снова вернулся к исходной точке.

— О чем это ты? — я закрыла коробку и уселась на ковер, сложив ноги по-турецки.