Девочка для Маршала

— Передай своему шефу, — начал он на английском поразительно спокойным тоном, — что партнёрские отношения не могут строиться на отсутствии прозрачности намерений. Кровь моего человека не забыта. Но в отличие от Орочи, я оставил шанс его брату. Пусть поторопится, если не хочет его потерять, — Кир бросил на стол салфетку и поднялся из-за стола.

Я поднялась вслед за ним.

— Уходим, — ледяным тоном бросил мне Маршал.

От ужаса у меня всё смешалось в голове. Кровь? О какой крови шла речь? Неужели о той, что я видела на воротнике Кира, когда он под утро вернулся в «Империал» с пистолетом в руке? И этот кашель… Маршал отравил человека?

Мне стало нехорошо. К горлу подкатила тошнота. На спине выступил липкий пот. Мегалодон в своей хладнокровности был невероятно ужасен. И я… Я следую за этим хищником. Продолжаю пробираться к нему под шкуру. Ухожу всё дальше во тьму лабиринта. Но смогу ли я теперь найти выход?

Глава 31

Мы вернулись не к Маршалу домой, а в квартиру, в которой я временно жила. Внутри меня что-то постоянно сжималось и дрожало. Страх? Да, вполне. Но было еще какое-то чувство. Оно спряталось так глубоко под страхом, что я никак не могла вытащить его наружу. Надежда? Не знаю.

Была пройдена черта. Сегодня. Меня это пугало, потому что я не привыкла к такой жизни. Не привыкла к таким методам решения проблем. Но это был другой мир и в нем правили свои порядки. Меня подхватил бушующий холодный океан и сейчас я захлёбывалась в нем, панически пытаясь нащупать под собой дно. Но кипящие волны подхватывали меня на свои острые гребни и уносили всё дальше и дальше от суши.

Кир был спокоен. Как и всегда. Его лицо, его взгляд ничего не выражали. Льды Арктики были нерушимы. И, пожалуй, теперь я частично поняла, почему Нина так кричала на Кира и твердила, что он невозможен. Не каждый способен выдержать чужую отстранённость в ответственный или просто важный момент.

Я продолжала усердно удерживать в своей голове тот факт, что Маршал вот такой — холодный, спокойный. Он не издевается. Не стремится причинить боль своим равнодушием. Он такой. И осознавая это, мне вдруг стало легче. Страх толкнулся еще несколько раз во мне и замер. Мышцы немного расслабились.

В воздухе витало напряжение и миллион незаданных вопросов. Мне отчаянно хотелось раздеться и уйти в ванную, чтобы помыться. Смыть с себя этот странный тягучий, как смола, вечер. Но я по какой-то совершенно непонятной причине застыла в гостиной на первом этаже и уставилась задумчивым взглядом в стеклянную дверь, что вела во внутренний дворик.

Кир молча кружил вокруг меня, точно голодный мегалодон. Сложив руки за спиной, он ходил по часовой стрелке и внимательно рассматривал мое лицо. Это было жутковато. Маршал пытался проанализировать мои эмоции? Или приблизительно понять, что я сейчас чувствую? А, возможно, для меня тоже уже уготовлено «блюдо»? Нет, это уж точно полный бред!

— Почему? — вдруг раздался приглушенный вопрос. — Почему ты ей отказала? — Маршал не прекращал нарезать круги.

Это был какой-то хитрый метод? Решил загнать меня в угол, надавить, чтобы я даже подумать побоялась налгать ему? На спине выступили бисеринки пота. Каждая мышца в напряжении налилась свинцом. Мне оказалось достаточно этого размытого вопроса, чтобы чётко понять, о чем именно спрашивал Кир. Он не видел смысла конкретизировать.

— Как ты узнал? — мой голос звучал тихо, но твёрдо.

— У меня везде есть уши, нужные люди и различные способы раздобыть любую информацию. Дай ответ на вопрос, — Кир перемещался медленно и бесшумно, точно тень или призрак.

— А я должна была помочь устроить им какую-то подставу для тебя? — в моем голосе зазвучала ядовитая нота. Горькая такая и колючая. — Юми была хорошо проинформировано о наших взаимоотношениях. Это меня насторожило. В любом случае я бы не стала кому-то помогать причинять тебе вред.

— Почему ты решила, что они хотят причинить мне вред? — Маршал вдруг остановился у меня за спиной.

Я лопатками ощущала его близость и это… это мешало мне в данную минуту здраво мыслить. Кир слишком быстро получил надо мной некую власть. Я не могла спокойно реагировать на него. С той минуты, как только мы впервые встретились. Его взгляд, его холод, его идеальная осанка вызвали во мне отклик. Хотелось заглянуть, согреть, прикоснуться. Это жило где-то на уровне инстинктов — сначала делаешь, потому что надо, а затем уже думаешь.

— Это ведь очевидно, разве нет? Ты предупредил меня.

Он снова возобновил движение и на этот раз остановился уже напротив моего лица. В комнате царил полумрак. Лишь мягкий желтый свет, льющийся из внутреннего дворика, заглядывал в окна гостиной. Кир был окутан тьмой, потому что к свету он стоял спиной. Я видела контуры его широкоплечей фигуры и чувствовала акулий взгляд, обращенный ко мне.

— Это была какая-то проверка? — выдавила я из себя предположение, что уже несколько минут яро скребло в глотке.

— Да, — Кир шагнул ко мне, и я тут же ощутила уже привычный ненавязчивый аромат свежести, которым были окутаны его кожа и ткань рубашки.

— Но зачем?