Девочка для генерала

Сейчас же он поднял морду и был недоволен. Всем. И девушкой, что стояла у стены и покорно ждала его вторжения, тоже.

Ему была нужна другая.

С другим, нежным запахом. С лунным переливом в волосах. С отголосками океана в глазах.

Коваль снова приглушенно зарычал. Когда он что-то не мог получить, его это раздражало. Выводило из себя.

А он не дополучил Катю.

Замена вышла так себе, откровенно говоря.

Лена, чувствуя, что любовника штормит, что тот ведет себя хуже обычного, осторожно, ласково заключила его член в ладошку и выдохнула в стену, не поворачивая головы:

– Можно я сама?

– Давай, – рыкнул Коваль. Его крупное тело напряглось в ожидании, хотелось уже разрядки. Сбросить весь негатив, опустошить голову, дать себе то, что всегда отвлекало, помогало.

Лена направила его к узкому кольцу, увлажненному, разработанному, но недостаточно, чтобы с легкостью принять член Руслана. С её губ сорвался стон, когда он сразу же вошёл полностью.

– Черт, – выдохнула она, подалась интуитивно вперед, да некуда.

Вспомнила, чему училась, постаралась расслабиться. Руслан выждал пару секунд, и то из уважения к тому, что было у них в прошлом. А потом задвигался мощно и яростно, на полную длину, не выпуская волосы из сжатого кулака.

Когда Лена уходила от него, он не мог не заметить, что она торопилась, прятала глаза.

– Затрахал я тебя? – мужчина лежал на кровати, закинув руки за голову.

– Есть такое дело, Коваль, – блондинка вымученно улыбнулась. – Ушатал по полной. Знаешь, я и сама на темперамент не жалуюсь, но ты нечто. Секс-машина. Определение про тебя.

– Глупое определение.

Лена пожала плечами.

– Ты меня больше не позовешь?

– В проницательности тебе не откажешь, – Руслан перекатился, встал с кровати. Как был обнаженным, прошел к небольшому письменному столу, открыл шкафчик, достал пачку денег и небрежно кинул на столешницу. – Тебе на первое время хватит.

– Я как раз квартиру покупаю.

– Я знаю, Лен.

Он сдержанно улыбался. Он всегда уважал в людях умение правильно и вовремя прощаться.

Девушка подошла к столу, взяла деньги, положила их в сумочку и немного замешкалась.

– Руслан, можно я тебя поцелую на прощание?

– Лена, внизу тебя ждем машина.

На мгновение в глазах девушки промелькнула обида и тоска. Потом она быстро взяла себя в руки, снова немного печально улыбнулась и кивнула.

– Прощай, Генерал.

* * *

После разговора с Шараповым, Руслан встал и подошёл к большому панорамному окну. Он любил большие окна. Светлые. И чтобы вид из них был потрясающий. На сад, горы или на воду. Горы и вода его успокаивали. Подростком он первый раз попал на Кавказ и пропал. Горы покорили его. Гиганты-монументы, отливающие сталью. В них чувствовался характер.

Он хорошо помнил свои первые впечатления. Был в Крыму, в спортивно-оздоровительном лагере. Чтобы поехать в него, с батей ходил крышу перекрывал. Не то, чтобы в их семье не нашлось денег на поездку, отец занял жесткую позицию.

– Хочешь заниматься спортом? Зарабатывай.

Руслан услышал его.

Да, он хотел заниматься спортом. Хотел быть сильным. Лучшим. И готов был идти к своей цели. Отец у него был жестким мужиком, порой доставалось от него так, что болели все ребра. До переломов дело никогда не доходило, воспитание было «дозированным». Зачастую правильным. Нужным. Мужским. Рос Руслан без матери, она умерла при родах. Отец вторично не женился. Были женщины, звонили, приходили к ним в дом, без приглашения в основном, но ни одна из них не оставалась на ночь. В этом вопросе отец был принципиальным.

Он никогда с ним не разговаривал о матери. Руслан несколько раз случайно видел, как он держал их общее фото в руке, вторую сжав в кулак. Глаза прищурены и устремлены в никуда.

Его батя был из бывших военных. Когда умерла мама, он напортачил конкретно, а вышестоящие чины не стали закрывать глаза. Сказали, мол, скажи спасибо, что под трибунал не отдали. А отец жил армией.

Двойная трагедия сделала своё дело – потерял любимую жену и остался без любимой службы. Жизнь ожесточила и без того сурового мужчину. Руслан пошёл в отца. А в кого ему ещё пойти, если его никогда не обнимали ласковые мамины руки и не целовали нежные губы перед сном? Себя ущербным или обделенным он не ощущал.

Да и не был бы при другом раскладе тем, кем стал.

За что отцу отдельное спасибо.

Жаль, что того не стало пять лет назад. Инфаркт.

По горам он скучал. Иногда даже сожалел, что не уделял больше времени альпинизму. Горный воздух давал силы, голову опять же хорошо проветривал.

А какая тишина в горах. Сумасшедше сладкая. Её можно даже попробовать на вкус.

Генерал так и делал, когда была возможность.

Горы… Они тоже разные. И ощущения от них разные.

Свободным он себя чувствовал только на Кавказе.

Руслан придирчиво осмотрел периметр. Непосвященному человеку, впервые попавшему в его дом, могло показаться, что здесь никого нет. Ни в доме, ни в саду. Лишь лай собак доносился откуда-то. Естественно, подумает человек, кто-то должен охранять такую махину. Сколько тут соток? Или гектар? С одного взгляда и не разберешь. Много – это точно.

И лишь те, кто умел видеть, сразу же понимали: они не одни.