Девочка для Ада

— Я готова, — убито прошептала и пошатываясь двинулась прочь. По щекам текли злые слезы. Я не бросилась искать Андрей, чтобы молить меня выслушать. Ни разу не остановилась, чтобы убедиться в реальности происходящего — мне требовалось время! Мне был необходим перерыв. Одиночество, трезвость ума.

Я была обязана подумать — сильно грязные подробности обрушились на меня. Неожиданные обвинения и громкие ультиматумы.

Я в очередной раз оказалась не готова к уроку от судьбы!

В очередной раз не была готова к удару.

Я раздавлена, сломлена…

И больше не ощущала опоры, поддержки, крепкого плеча.



Глава 38

Бориска

Точно не знаю сколько провела в слезах и глубочайшей депрессии, но в редкие моменты протрезвления мелькали знакомые и незнакомые лица: Ветров, Света, Витька… В этот момент жизни они заменили мне всех — ухаживали, не позволяя наложить на себя руки, а я подумывала. Честно подумывала: таблетки перебирала, лезвия рассматривала.

Наверное этого и добивался Ад — милостиво отпустить, выкинув на обочину и смотреть издали, как буду умирать от самобичевания. Просчитал верно как бы не отрицала и не оправдывала себя, обвинения в убийстве подруги достигли цели. Я сутками напролет занималась самокопанием. Докопалась до такого, что соглашалась с Адаковым — я тварь распоследняя, бросила подругу на расправу изуверу. А ведь знала, что он чудовище. Да, не подозревала что настолько, и всё же моя вина была! Не уберегла! Оставила в клубе! Не настояла уехать.

День за днём закапывала себя в яму, изредка плыла по течению и уже ничего не ждала от жизни, но ребята меня толкали. Кто-то из них постоянно был рядом, заставлял есть, назойливо жужжал, а если орала и прогоняла — не уходили.

Несколько раз Розгины пытались до меня достучаться: звонили, писали, приезжали, но я сухо отказывала им во встрече и разговоре, раз и навсегда решив не иметь с ними дел! Хотя Саша таранил сообщениями, умоляя его выслушать. Все, чего добился — я отправила его с братом в ЧС.

— Бориска, хватит уже! — Светка дятлом колотила в дверь моей комнаты. — Депрессия — бывает, понятно, но рано или поздно ты выйдешь из неё, и будешь жутко сожалеть, что завалила сессию. Где одна, там другая, третья и прощай учёба, а это чревато — можешь жизнь сломать! Ну же, сделай усилие.

Друзья напирали, и я сдалась.

Проще сделать вид, что вняла их словам.

Не готовилась толком, но кое-как сдала. Уж не знаю почему сессия завершилась без задолженностей, наверное меня жалели преподы, вот и ставили «средний бал» и «зачеты» авансом.

Это не принесло радости — мне было на всё плевать. И только друзьям притупила бдительность, перестала их пускать к себе…

Так и сидела в тягучей, утягивающей в небытиё тишине, не отвечая на звонки. И неизвестно чем бы закончилось дело, если бы не очнулась в больнице с диагнозом «полное истощение и угроза выкидыша».

Вот тогда-то прозвучало отрезвляющее:

— Ребёнка сохранять будете или читку сделать?

— Я… беременна? — глупо пробормотала, ещё до конца не осмыслив вердикт лечащего врача. Он в мягкой, щадящей форме объяснил что и как. Какой срок и каковы прогнозы.

— Лучше быстрее решать, — кивнул на безрадостной ноте, — пока сильные лекарства не стали девать.

— А можно подумать? — попросила небольшого перерыв, и на время погрузилась в неутешительные думы.

Решение было очевидным, лежало на поверхности, но в свете последних перемен и жутких подробностей, я упрямо выискивала оправдание для принятия окончательного и единственно верного в данной ситуации решения.

К дичайшему удивлению с ним помог… Адаков:

— Сделаешь аборт, — только проснулась, вместо врача или медсестры в палате увидела Андрея. Бросил в приказном тоне, словно имел права указывать, что делать. Сначала решила, что глюк, но моргнув несколько раз, рассеять образ демона не смогла. Хуже — он заговорил: — Не желаю иметь от тебя детей! — Стоял у подоконника, сложив руки на груди и таранил меня угрюмым взглядом.

— Так он и так не твой! Он мой! — парировала непослушными губами. Голос тоже подвёл — скатился до сипа. А когда осознала как прозвучала фраза, лишь оскалилась — плевать, что подумает Ад.

— Новый план? Или до конца отрабатываешь отцовский?

— По этому поводу не волнуйся, я уже всё решила, — отозвалась с горечью. — И никогда, даже если буду дохнуть, к тебе не обращусь!

— Хорошо, — кивнул Адаков, явно по-своему интерпретировав мой ответ, но во презирающем взгляде случился надлом — хоть и был мрачен, но без прежней лютой ненависти, даже сожаление мелькнуло.

— А теперь уйди, — набралась наглости в свою очередь. — Я к тебе не лезу! Ты ко мне тоже! — без лишней нервозности нажала на кнопку вызова медсестры.

Только девушка появилась, я ровным голосом дала указание:

— Будьте добры, этого мужчину ко мне больше не впускайте! Я его не знаю! И ему делать у меня нечего! — и не глядя на Адакова, повернулась к окну.

— Простите, — послышался голос медсестры, обращенный к Андрею: — вам лучше выйти! — незамедлительно поспешила избавиться от посетителя девушка.

Ад ушел без единого слова.

И больше не появлялся.