Девочка для Ада

— Вот и заруби себе на носу — оставаться трезвым — невозможно. Нервная работа, сгоришь быстро, но и на дури долго не проскачешь. Я выбрал меньшее из зол — время от времени напиваюсь, чтобы основное время оставаться с мозгами и в трезвости! Ибо мозги мне куда важнее временного мотора внутри и способности бездумно спариваться. Алкоголь, увы, притупляет чувства и делает секс безвкусным, а наркота обостряет низменное. Потому, милая, прежде чем меня обвинять в измене, обижаться из-за того что ты сама себе накрутила.

— Я не крутила…

— Ну как же? — хмыкнул я. — Мне конечно льстит, что ты веришь в мои силы и способности трахаться в любом состоянии — после двух дней работы, поутру, пьяным скакать на любовнице… — обвинением выдал то, что меня снедало это время.

— Я видела тебя.

— Видела, как я трахал Кристину? — уточнил на всякий.

— Нет, — замялась Митич, — но она сказала…

— Мне о тебе тоже много говорят, но с недавних пор я предпочитаю доверять увиденному, по-возможности сопоставляя факты с услышанным, — шагнул к ней впритык, Бориска отступила, но за ней уже был край постели — поэтому она не удержалась на ногах и завалилась.

— Не знаю, как женщине, но мужчине в таком состоянии сложно себя толкнуть на сексуальный подвиг, чтобы по обоюдке, красиво, долго и с оргазмами, — не лукавил. Только в фильмах бухой мужик — лучший любовник. На деле по-пьяни член если и реагирует, то не факт, что выстрелит. Процесс становится навязчивой, безвкусной механикой. А зачем-то трахать бывшую, когда в соседней комнате нынешняя любовница — глупо!

— Но меня же ты…

Я уже стоял возле постели, коленкой протаранил сдвинутые ножки девушки, занимая более удобную позицию:

— В том-то и фишка. У меня такое только на тебя…

В комнате повисло тягучее молчание. Я даже успел чертыхнуться про себя — что сболтнул лишнего и ненужного, как Бориска часто поморгала:

— Правда? — и то, как запульсировала жилка на ее оголенной шее, меня аж током прошибло.

— Я не трахался с Кристиной… — зачем-то добавил.

— Врёшь, — осторожно брякнула Митич, недоверчиво таращясь на меня снизу вверх, но не пытаясь от меня уползти.

— Если тебе так важно знать, — махом ослабил галстук, — с тех пор, как ты моя, я не трахал ни одной женщины на стороне!

Девчонка покраснела, но мягкая улыбка стала для меня сигналом. Чтобы не запариваться с растягиванием рубашки, я просто дёрнул края в стороны.

Бориска приподнялась, подаваясь ко мне.

— Что такое? — хрипло усмехнулся я. Её порыв меня возбуждал. — Открылись скрытые резервы, и ты готова на подвиг?

— Маленький. И без особой прыти, — дурашливо хихикнув, отозвалась Бориска. — Но если вырублюсь, я не со зла… Не буди, продолжай.

— Подо мной не заснешь, — не то угрозу бросил, не то обещание. Дёрнул бляшку ремня.

Кровь забурлила ненормально сильно. Член запульсировал в радостном предвкушении.

Уж не знаю, что в этой ведьме такого, но она мной управляла!

Бориска

И вот в таком бешеном ритме жила больше недели. Вместо университета уже была домашняя подготовка к экзаменам и зачетам, и никаких послаблений от Адакова.

Я его то ненавидела, то тихо восхищалась. То проклинала, то благодарила, потому что его жестокий метод воспитания и обучения оказался продуктивным.

Люди разные — и кто-то бы сломался от такой нагрузки и жуткого отношения, а я по жизни привыкла к кнуту. И хоть всегда с хрипотой в голосе утверждала, что не мазохистка, а отец тиран, то теперь впервые я его благодарила — после школы Стэшака, я выдерживала "уроки" выживания Адакова. И воспринимала лучше, быстрее, оказываясь зажатой в безвыходную ситуацию.

Вот что значит, привыкла выживать!

Уставала дико, но потихоньку начинала втягиваться в этот сумасшедший ритм жизни. И как бы не ревела, мне нравилось быть вечно в движении.

Бумажная работа, мотание по клубам, проверка ремонта, встреча с поставщиками, конкурентами, перекусы, посещение важных клубов и вечеринок.

АД, но это был мой АД! И адская каша была мне по вкусу!

Уставала так, что иногда вырубалась прямо на диванчике в клубе, в машине по дороге в" куда-то".

Зато в кабинете Ада, в его шкафу, теперь и мои вещи висели — «на всякий и срочный». Андрей никому не позволял в мою сторону неуважительно говорить, смотреть, но мне часто повторял, что репутацию заслуживают, а получают с наследством.

Я прекрасно понимала, каким бы веским не было его слово, мне самой придётся показать всем, что я не пустое место!

И я очень старалась, даже не столько угодить Аду, доказав, что обучаема, как это доказать себе! Привыкшая к ничего неделанью, я жадно ухватилась за возможность любым путём научиться всему, что может дать Андрей и все остальные, с кем контактировали.

Ад делился опытом на первый взгляд скупо и сухо, но на деле — всего лишь помогал раскрываться моему потенциалу.

Я ловила его вдумчиво пристальный взгляд всё чаще.

В нём больше не было ненависти, и это меня воодушевило.

Может, у меня есть шанс влюбить этого грубого мужчину?

Может, я бы смогла ему доказать, что не пустышка?

И пусть не нежен, как мечтала.

Не мягок, как ждала.

Плевать, что не искрил любовью.