Девочка Давида

В упор на Жасмин смотрю, но дна в ее глазах не нахожу. Бездонные они.

— Пять лет назад.

— Причина?

Жасмин опустила взгляд. Вспоминать ей было неприятно, в том городе осталась ее боль.

Надо бы выяснить об этой девочке побольше, когда доберемся до средства связи. Телефон я так и не раздобыл.

А пока отпускать ее не буду.

Я так решил.

— Лечи меня, Жасмин, — вздохнул я, — плохо мне, а умирать еще рано. Детей даже нет.

— А ты хочешь детей? — вдруг спросила она.

Я скосил на девчонку взгляд. Услышав о детях, она с силой сжала бинт в своих руках. Костяшки побелели, в глазах разгорелся огонь.

Подумал бы, что ненавидит, но уверен, что просто меня боится. Как и все.

— Хочу. Сына хочу. Мелкого, с моими глазами. Подаришь?

— Я вижу, у вас жар, — ее взгляд стал стеклянным, — но не переживайте, господин Басманов. Сегодня вы не умрете.

Глава 6

Следующие полчаса мы молчали. Я — тяжело дыша, она — испуганно. Жасмин говорила, что уже вытаскивала пулю, только сейчас ей было очень хреново. Но главное, что справляется.

От кого ты бежала из Новосибирска, Жасмин? Или к кому?

Ты меня охренеть как интересуешь, девочка.

— Больно? Сейчас зашивать буду.

— Не больно. Давай быстрее, — подгоняю торопливо.

— У тебя лоб мокрый. Тебе плохо?

Заметила ведь. Внимательная.

— Ты долго возишься, — недовольно выдохнул.

— Нельзя спешить. Шов некрасивый будет.

Бросаю взгляд исподлобья — Жасмин осторожничает, медлит. Словно нарочно мне боль растягивает.

Я же потом ответ возьму. Не боишься, Жасмин?

— Ты мое тело еще не разглядела? Я весь как один сплошной шов. А этот хоть о тебе напоминать будет, так что давай, двигай пальцами скорее.

Я сцепил челюсти, приготовился.

В ответ на грубость Жасмин начала действовать быстрее. И больнее. Я впился взглядом в стол, измазанный в крови.

Другая бы на ее месте в истерике билась.

Например, Диана.

— Она тоже была из Новосибирска, — выпалил, почувствовав первый шов. Лишь бы не отключиться здесь и сейчас.

— Кто? Ты ее любил? — глаза Жасмин пытливо впились в мое лицо.

— Тебе разрешали задавать вопросы?

Грубо.

Жестко.

Зато без лишних вопросов.

— Я закончила, — прошелестела Жасмин через десять долбаных минут.

— Не закончила.

Я достал из кармана ампулу и шприц в упаковке.

— Вколи вот это, и спать пойдем.

— Это сильный препарат, — недовольно поджимает губы, изучив название, — могут начаться галлюцинации. Я знаю, я медик.

Я посмотрел на нее в упор.

И больше слов не потребовалось — Жасмин послушно набрала в шприц лекарство и сделала, как я сказал.

— Идем. Я устал.

— Мы будем спать вместе? — ее голос дрогнул.

Я забрел в одну из спален, где была двуспальная кровать. Выбросил окровавленную рубашку на пол и оглядел чистый бинт на плече. Ювелирная работа. Грех не иметь такую девочку рядом с собой.

Я тяжело опустился на кровать и хлопнул пятерней рядом с собой.

— Снимай платье и ложись. И советую тебе проделать манипуляции именно в таком порядке. Хочу тебя голую. Рядом с собой.

Слова дались мне тяжело.

Вытягиваю из-за пояса пистолет, бросаю на тумбу. Лекарство начинало действовать. Надо уснуть, пока не вернулась боль.

Жасмин затравленно глянула на тумбу. Аргумент принят.

В добровольно-принудительном порядке она стянула платье и тут же забралась под одеяло. На самый край легла, будто я не достану.

А я взял и достал. Здоровой рукой схватил ее за талию и притянул к себе. Жасмин охнула от рывка, а я с наслаждением уткнулся в ее волосы. Она мной пропахла, и это был охренительно приятный запах.

— Не трону, спи. Сегодня не трону.

Жасмин напряглась, но промолчала. И покорно к моей груди прильнула.

Теплая. Нежная. Без нее бы не уснул. Валялся бы в тишине, пялился бы в одну точку, но не уснул.

Мое обезболивающее. Моя Жасмин.

Я провалился в сон моментально.

А ночью проснулся от криков. Душу раздирающих криков. Жасмин плакала во сне и надсадно звала на помощь.

Я рывком схватил пистолет. Сонными глазами уставился во тьму и рефлекторно загородил собой Жасмин.

Рефлекс защищать кого-то — это нечто новое. Ранее неведомое мне.

Дома кто-то был, подумал я, услышав ее истошные крики сквозь сон.

Но во тьме зияла пустота. В квартире было тихо, если не учитывать вопли Жасмин. Она никак не успокаивалась. Ей снился сон.

— Твою мать, этого еще мне не хватало, — чертыхнулся сквозь зубы.

Я включил ночник.

Женское тело металось на постели подобно раненому зверю.

Бледное лицо Жасмин было влажным. Губы ее искусаны — не мной. Голос уже хрипел, скоро просядет вовсе.

Пора было тормозить. Так дело не пойдет.

Я перехватил тонкое запястье и насильно перевернул девчонку на спину. Позже понял, что это было зря — от моей хватки она закричала еще сильнее.

Зато распахнула глаза. Проснулась.

— Не ори! — велел я.

Но Жасмин будто не слышала меня. Глазами здесь, разумом — не со мной. Кричала без перебоя, хоть пощечину влепляй.

Пришлось рывком закрыть ей рот. Пусть грубо, зато действенно. Не хватало мне соседей, что сбегутся на ее ор, и последующих нарядов по мою душу.

Девчонка продолжала метаться по постели.

В темноте ее глаза нашли меня, и я подумал: все, сейчас успокоится.

Но эта ночь, как и сама Жасмин, была полна сюрпризов.