Девочка Давида

— Ты хотел поговорить… — напоминаю осторожно.

Давид встает, заправляется. В руках появляется пачка сигарет.

Он жадно закурил и смерил меня пристальным взглядом. Я натянула одеяло до подбородка.

— Я уеду, Жасмин.

Сердце застучало сильнее. Я незаметно вытерла влагу в уголках глаз.

— Хорошо. Уезжай.

— Ты не поняла, — Давид помрачнел, — я тебя всяким Слуцким отдавать не собираюсь. Ты больше не будешь без меня.

Глава 50

Давид

Я вернулся туда, где родился. В самое сердце Сицилии.

И я прожил здесь год.

Нет, я не прожил — я здесь существовал.

Без нее существовал. Ел, пил, передвигался по городу и навещал свою старую семью. Никто мне не был рад, но я вернулся — всем назло. Я делал бизнес, фактически возводил его заново — уже со своими гуманными устоями.

Я наводил порядок там, где от меня хотели избавиться. Где каждый хотел мне отомстить. Мое мнение не желали брать в расчет, но приходилось. Биологическая семья не считала меня за человека, но я заставил.

В отмщении у меня уже была закалка. Спасибо Жасмин. Если я с ней справился — то и с остальными, я был уверен, справлюсь.

Я начал с самого главного. С того, благодаря кому я появился на свет, и от этого было вдвойне тошно.

Хаос начался после того, как я избавился от ублюдка, который изувечил мою мать, испортил жизнь моим братьям и подложил сестру под своего заклятого друга. Меня не волновало, как отец пришел к такой жизни. Не волновала его слезливая история.

После того, как он отошел от дел, начался настоящий хаос.

Избавив людей от зверя, я фактически избавил город от головы.

И тогда пришла анархия.

Год я не думал о Жасмин. О детях. Думал лишь о том, где бы найти укрытие и людей, с которыми я наведу здесь порядок.

Я не знал, выживу ли завтра. Увижу ли детей. Жену, которая так и не поняла — нужен я ей или нет. И с прошлым не разобралась. Хотелось верить, что я чего-то значу для нее. Ради нее ведь все делал.

У меня появилась семья, и она стала моим толчком — я просто знал, что надо ехать и разбираться с тем дерьмом, что накопилось за мою беззаботную жизнь в Москве.

А остальное было неважным.

Я продержался только год. Потом не вытерпел, приехал к ней, когда конфликт между старой и новой семьей только накалялся. Поехал освежиться в Москву на день-два. Сразу к ней. И сразу получил пощечину, да еще какую. Едва в руках себя сдержал, чтобы не проучить ее как следует.

Я же тоже ревновал. Знал, что она не ждет меня. Не станет. А я делить ее ни с кем не собирался.

— Ты не поняла. Я не отдам тебя Слуцкому. Ты больше не будешь без меня.

— Это предложение… уехать с тобой? — спрашивает Жасмин.

— Можешь назвать это предложением, — усмехаюсь.

Ни черта это не предложение.

Увезу все равно.

Потому что иначе нет вариантов. Не буду я без нее.

Хочу верить, что это не принуждение. Что она тоже этого хочет. Вглядываюсь в ее лицо, прищуриваюсь. Ловлю каждую эмоцию.

Жасмин улыбается. Сначала робко, потом смелее. И кивает головой, бросаясь в мои объятия.

— Хочу. Я хочу уехать с тобой, Давид. Я даже люблю тебя! Точно люблю…

— Не лжешь?

— Ни за что. Люблю.

Всхлипывает. Это слышу уже после того, как чувствую ее слезы на своем плече.

Ранимая совсем стала.

Отец довел… надо забирать. Точно надо, раз любит.

Эпилог

Пять лет спустя

Когда я забрал Жасмин и детей, отец — рвал и метал.

Но расписали нас с Жасмин оперативно. В этот раз ее согласие добровольным было. На новой семейной фотографии она даже улыбалась, потом ушла собирать чемодан.

Нас ничего не держало в России.

Я увез Жасмин к себе. Забрал ее и Эмиля с дочерью и привез на виллу, где жил с сестрой.

— Ты купил виллу или это наследство? — поинтересовалась Жасмин.

— Попросил у местного хозяина казино, — усмехнулся.

Попросил не совсем мягко. Вынудил продать мне ее и обосновался здесь. Наспех подготовил детскую, даже Лауру привлек — она наших детей сразу полюбила, хотя наедине я их не оставлял. Душевное состояние сестры оставляло желать лучшего. Жасмин с ней быстро нашла язык — было между ними что-то общее. Общая боль, сопереживание. Я увидел, что Жасмин умеет дружить. В Москве у нее с этим не ладилось.

— Ты знал, что из-за Лауры у тебя будут проблемы? Ведь ради нее ты вмешался в другую семью, — спросила Жасмин.

— Знал. Но не мог не влезть. Даже ради вашей безопасности, — я закурил на лоджии. Мы с женой в основном здесь время проводили. Здесь и в спальне. Второй вариант мне всегда больше нравился.

— Только мать я не спас, — вспомнил и сразу паршиво стало.

— Это не твоя вина, Давид, — прошептала Жас.

Мать совсем немного со мной пожила, быстро высохла и также скоропалительно умерла. Но жизнь у нее была мерзкая — когда я ее нашел, все ее тело было в шрамах. Она много раз неуспешно сбегала.

Я винил себя в том, что не приехал сюда раньше.

Это до конца жизни теперь — раздирающее чувство вины.

— Давид, а Лаура с нами останется? Она хорошенькая.

— Она пробудет здесь еще год. Для реабилитации, — пояснил я, — но не дольше. Ей нужна своя семья, понимаешь?

— Ты поступишь с ней так же, как ее отец? Насильно выдашь замуж?