Девочка без тормозов

В «Ниве» следов Сухаркова не нашлось, а исследование перчаток дало результат. Именно поэтому Рощин входил в кабинет, что называется, с вещами. Сопровождал его с чувством явного облегчения Кудылин. Наконец-то можно отправиться домой.

— Разрешите идти? — Кудылин и не хотел, но тело невольно подалось к двери, на выход его потянуло.

— Ты кто, конвоир? — спросил Максим, указывая Рощину на стул за приставным столом.

— Никак нет!

— Это конвойному все равно, а ты опер! — Павлов указал на стул у стены.

Кудылин кивнул, сел. Пусть слушает, набирается опыта. А возможно, лейтенант станет свидетелем маленького триумфа в жизни майора Павлова, если Рощин вдруг сподобится на признание.

— За нитками сходи, опер!.. — буркнул Рощин, усаживаясь. — За белыми! Дело шить!

— Может, на кладбище сходить? — спросил Максим. — К памятнику, за которым непонятно кто прятался?

— Не знаю, кто там прятался.

— Так прятался или просто стоял?

— Не знаю. Но кто-то был… Я думал вчера, может, съездить посмотреть, что там за памятник, чья там могила рядом. А толку? Вам же не правда нужна, вам же козел отпущения нужен.

— Нам правда нужна. Поэтому мы не стали делать крайним Тельникова.

— Ну, может, он хорошо заплатил, — фыркнул Рощин.

— Вы хоть поняли, что сказали? — Максим положил перед собой лист бумаги, взял ручку, как будто собирался вписать в протокол услышанную крамолу.

Но записывать ничего не стал, да и протокол он не заводил. А зачем? Следователь подъедет, пусть допрашивает по всем правилам, а он всего лишь, так сказать, разогреет клиента.

— Да не убивал я Илью!

— Но били его!

— Куда я его бил?

— Кулаком в нос. И, возможно, в кадык.

— А ногой?

Рощин знал, что спрашивал. На экспертизу взяли его обувь, но следов удара не обнаружили. Но прошла почти неделя с тех пор, как убили Сухаркова, Рощин и мыл обувь, и кремом начищал. А возможно, просто обувь сменил.

— Возможно, и ногой.

— Экспертиза что, показала?

— Не показала.

— Правильно, не бил я Тельникова! Не надо на меня валить!

— Вы могли ударить его чем угодно. И ногой, и битой…

— Какой еще битой?

— Так вы же не просто так вернулись на кладбище. Мотив у вас имелся, к тому же вы находились в состоянии алкогольного опьянения.

Максим знал, о чем говорил. Пахомыч на самом деле существовал, и Рощин ремонтировал у него машину. Между делом пропустили по стаканчику. И телефон Рощин у него оставил, случайно или нарочно, пока не ясно.

— Да что я там выпил? Рюмашку!

— Немного, а злость умножила это на два.

— На три!

— На три умножила ненависть. Вернулись на кладбище, взяли биту…

— Нет у меня никакой биты! Я мирный человек!

— Биту вы могли выбросить.

— А перчатки?

— Перчатки вы просто спрятали.

— А почему не выбросил?… Биту же вы легко выбросили! Почему я так же легко не выбросил перчатки?

— Может, потому что они обошлись вам в районе трех тысяч рублей. А бита… Бита в пределах тысячи…

— Не было никакой биты!

— А перчатки зачем спрятали?

— Может, и не прятал!.. Может, сами под сиденье завалились.

— Перчатки — это улика. Причем очень серьезная. И ваше владение приемами рукопашного боя тоже улика. Плюс мотив.

— Но я не бил Илью в горло!.. И не возвращался!

— Кто может это подтвердить?

— Все, хватит! — хлопнул в ладоши Рощин.

— Что хватит? — не понял Максим.

— Не было никого там за памятником! Не видел я никого!

— Померещилось?

— Да нет, это вы меня достали! Кто видел, кто видел?… Может, этот человек ничего не видел! Ни как я уходил, ни как я возвращался!

— А вы возвращались?

— Да не возвращался я! Поэтому он это и не видел!

— А может, это призрак был?

— Может, и призрак!.. Достали вы меня!..

— Если призрак, то он и сейчас там, — смущенно улыбнулся Кудылин.

Он хотел пошутить, но самому стало не по себе. И призрак его смутил, и возможная реакция начальника на непрошеную реплику.

Максим усмехнулся, глянув на подчиненного. Взять бы и отправить Костю на кладбище, прямо сейчас, на ночь глядя, искать призрака, чтобы знал, как встревать.

— Может, с вами живая девушка была? — спросил он.

— Где была?

— На кладбище. Вы могли уйти, а девушка могла в машине остаться.

— Не было у меня девушки. Я с ней потом уже познакомился… А почему она живая?

— Ну вам видней, какая она… э-э, — делано замялся Максим.

— Да нет, до постели дело пока не дошло.

— И до кладбища, я так понимаю, тоже. Не было с вами на кладбище девушки?

— Нет.

— Значит, алиби вам предоставить некому?

— Ну не убивал я никого!..

— Сухаркова били? — спросил Максим.

— Ну-у…

— Кикбоксом занимались?

Рощин вздохнул, опустив голову.

— А когда вы с живой девушкой познакомились? — снова влез в разговор Кудылин.

— Ну вот, опять живая девушка? — настороженно глянул на него Рощин.

— Это к слову… Просто с девушкой. Когда вы познакомились?

— А то я уже думаю, что вы меня на той, которая с кладбища, жените.

— А там девушка была? — спросил Кудылин.

— Девушка?… Я говорил, что девушка… Не знаю, может, и девушка. — Рощин приложил к затылку ладонь, осмысливая свое недавнее знакомство.

Действительно, вдруг призрак умершей девушки обрел плоть и познакомился с ним?

— Когда вы с ней познакомились?

— На следующий… Нет, через день.