Девочка без тормозов

Малахов отправился в отдел и вызвал на допрос не пострадавшего в перестрелке Тарасова. Крупный, но рыхлотелый мужчина подавленно смотрел на него. Чем-то он напоминал бегемота, застрявшего в болоте: большой, сильный, но совершенно беспомощный. И вытаскивать из болота его никто не собирался, только топить.

— Я не хотел! — не дожидаясь вопроса, начал он.

— Что не хотел?

— Это Миша сказал, хвост за нами, снимать надо. Он сам и стрелял! Ну потом Толик подключился… А потом ваши опера!..

— Ты откуда такой говорливый взялся? — усмехнулся Артем.

— Из Москвы. Кострому знаете?

— Владивосток для тебя тоже Москва?

— Во Владивостоке не был, а в Москве работал.

— Где?

— Полигон у нас, для страйкбола был, Миша с Толиком там занимались, там познакомились. Миша сказал, что есть возможность подзаработать…

— Сами собирались убивать?

— Кого?

— Меня!

— Я не хотел и не собирался! Мое дело машину отогнать, подогнать.

— Зачем тогда Горнилов машину в прокат брал?

— А у нас номера московские, в глаза бросаются, сразу как-то не подумали.

— А про Даричева когда подумали?

— Ну, Миша говорил, что есть у него тут один знакомый, но не знает, сможет ли он. Подъехал, поговорил, сказал, что сможет.

— На меня как вышли? — подумав о Лике, спросил Артем.

Может, это Лика слила Даричеву, с кем и где ночует подполковник Малахов. Или киллерам это было известно изначально, от заказчика?

— Вы же в полиции служите, мы проследили за вами.

— И Даричева озадачили?

— Да.

— А он в историю вляпался, женщину утопил.

— Да, сказал, что ему на дно нужно. Ну, зашхериться. Но Миша сказал, что нельзя, сначала дело нужно сделать, а потом уже на дно залечь.

— Могилы?

— Почему могилы?

— Даричева же убили.

— Это не мы!

— А кто?

— Не знаем. Баба какая-то!

— Какая-то?

— Ну, Даричев говорил, что у него проблемы с ней. Какие, не знаю. Миша знает. Он с ним общался, с нами мало делился, ну, скажет пару слов, в общих чертах…

— Миша у Даричева компьютер увел?

— Я точно не знаю, кто именно.

— Он компьютер увел, — твердо сказал Малахов.

— Я же говорю, не знаю. Миша нас на подхвате держал, сам тут все… Напортачил тут сам. Позвонил, забирайте, а где, когда, связи больше нет…

— И где забрали?

— Мы знали пару мест, где его можно забрать. Сначала по Севастопольской прошлись, мы там хату снимали, потом по Белинского, вдруг Миша там. Хорошо, на Севастопольскую догадались вернуться…

— Хату снимали… Давно вы здесь?

— Недели две, ходили, присматривались, потом за вас взялись.

— Выслеживали меня?

— Да.

— На машине с московскими номерами?

— Да нет, с астраханскими. Машины в прокате брали, сначала одну, потом другую.

— Ты мне вот что скажи, про какого рыжего-то говорил? Из какого торгового центра он выходил?

— «Аравия».

— «Аравия»?! — Малахов не мог поверить своим ушам.

Он грешил и на Лазаревых, на всех, начиная от Виталия и заканчивая Евой, на Борщевика, а оказывается, дело в «Аравии»! «Аравия» — крупнейшая торговая сесть гипермаркетов по всей стране, и одно такое счастье располагалось в Москве на земле, принадлежащей ему по праву собственности. Неужели из-за этой земли его и собирались убить?… А ведь могли? Оно того стоило.

— Ну да… Рыжий этот еще по голове постучал, нельзя было за ним в «Аравию» заезжать. А Миша ему, нормально все будет, комар носа не подточит.

— Подточили вам нос, по самую задницу… Как на рыжего выйти?

— Миша знает! Точно знает!.. Я, конечно, могу сказать, как рыжий выглядит.

— Как?

— Рыжий!

— Исчерпывающий словесный портрет, — сказал Артем и подумал, что у него слишком мало времени, чтобы слушать эхо, когда можно взяться за сам голос.

Миша Горнилов находился в больнице, Артем позвонил, узнал, что ему сделали сложную операцию, пришили палец. Причем под местным наркозом. Это значило, что его уже сейчас можно было допросить.

В больницу Артем и отправился. А у входа в отдел встретил Еву, которая, никого не стесняясь, шла к нему. Легкая, воздушная и, как всегда, красивая — до мурашек по телу.

— А я к тебе! — внимательно глядя на него, смущенно улыбнулась она.

— Тогда давай со мной!

Он помог ей сесть в машину, выехал со двора.

— Мощный у тебя мотор, — слушая шум двигателя, сказала девушка.

— Триста восемьдесят лошадей. Мощная конюшня, — кивнул Артем.

— В машине да, в машине как в конюшне… Что там у тебя дребезжит?

— Да разболталось что-то. Битая машина, битая-перебитая. Знала бы ты, сколько раз ее латали, рихтовали, шпаклевали, красили… На пенсию выйду, новую куплю.

— Ты выйдешь, как же.

— А заказчик-то в Москве живет.

— В Москве?

— И торговый комплекс там. «Аравия», слышала?

— Там их в Москве много, разных торговых комплексов.

— «Аравия» один такой и стоит на моей земле.

— На твоей земле?

— Шесть гектаров частного владения на Московской кольцевой, два торговых комплекса, один из них «Аравия».

— Твоих шесть гектаров и два торговых комплекса?

— Мне предлагали продать землю за огромные деньги. Но я не торгую памятью отца.

— Памятью отца? — Ева завороженно смотрела на Артема.