Девки гулящие

Шеф — таким заморским словом наказывал Иван Воробьев себя своим подчиненным теперь называть. Сначала путались, а потом привыкли. Шеф и шеф, да хоть — царь-император, какая разница, язык от этого не отсохнет…

Как и было Ванькой сказано — Федор докладывал, а Ахмедка в подтверждение изложения Федором фактов только головой кивал. Ему слова не давали, а Ваньке сейчас он побаивался перечить. Слава нехорошая про Ваньку ходила. Колдун де он, порчу передает через касание — тронет кого со злым умыслом пальцем и пропал человек, можно начинать доски для гроба сушить.

Доклад Федора много времени не занял. Говорил он только по делу, кратко и без разных там витиеватостей. Всем содержателям подпольных притонов разврата на нежелательность их дальнейших действий строго указано, морды им начищены, тут уж Ахмедка постарался, руки, которыми они деньги с клиентов за непотребство получали — в дверях притворены. Пока не до переломов — Федор силу удара полотном двери строго дозировал. Не смогут пострадавшие на ниве организации разврата несколько дней своими пальчиками пользоваться, а потом всё у них придёт в норму. Память только останется. Ну, а кто с первого раза слов Федора не понял — они через седмицу повторные визиты наметили осуществить, тому уж ручонки переломают по-настоящему. Да, баню и сарай в назидание ещё сожгли, но они тут не причем. Сам хозяин сих строений и керосин плескал, и серниками сие злое дело осуществлял. Они ему только намекнули, что не должны больше эти гнезда разврата существовать, а он и рад стараться…

Ахмедка в месте рассказа про сарай и баню опять скалится начал. Есть у него такая привычка. Нет бы, как все нормальные люди улыбнуться, а он зубы свои лошадиные всем окружающим показывать начинает. Одно слово — татарин. Ванька татар много знал — мужики все хорошие, обстоятельные. Никто из них не скалился кроме Ахмедки. Может его в детстве головой об пол уронили и появилась после этого у него такая привычка? Варнак, одно слово…

В конце Федор спросил, что ещё сделать требуется. Ванька его с Ахмедкой за работу поблагодарил, велел пока инициативы не проявлять и текущими делами заниматься, а через неделю, как и намечено было, ещё раз по адресам пройтись и зафиксировать результаты воспитательной работы.

Забегая вперёд, можно сказать, что безобразия полового плана в местах посещения Федора и Ахмедки исчезли — как их корова языком слизнула. Тайные притоны разврата прекратили своё существование. Поляна была расчищена, оставалось только Ваньке на ней свои саженцы разместить, а затем их поливать, защищать и лелеять. Как о грядках своих заботиться будешь — такой и урожай соберешь…

Отпустив руководящий состав своего силового крыла Ванька посидел ещё немного в «Париже» да и на боковую отправился. Сон его был крепок — никакие кошмары и неприглядные картины из прошлой жизни Ивана Воробьева не беспокоили. Посапывал только немного как младенчик. Это разве проблема. Некоторые храпят так, что хоть святых выноси…

За утренним чаем Ванька решил со свежей прессой ознакомиться, губернские новости узнать. Что в целом с империей происходит в это время он примерно представлял, картина из общих мазков перед ним имелась, но коли где живешь, то и местные события надо отслеживать. Не заметишь вовремя на дороге у дома появившуюся маленькую ямку и нос себе упав расквасишь, а то ещё что и хуже может случиться.

В «Голосе Вятки» его внимание статья привлекла. Опять сплошная чернуха и негатив, а также камешек в огород господина губернатора. Не следит мол за порядком, вон что на его территории происходит.