Девки гулящие

Пока полицмейстер дегустацию в доме терпимости Марии устраивал одна из её не отягощенной высокой моралью дам в два оставшихся веселых дома Воробьевых успела сообщить о нагрянувшей проверке. Содержательницы самовары с зеленым змеем надежно упрятали, посетителей под хмельком выпроводили — придете мол в следующий раз. Кое-кто и сам спешно ретировался — не всегда в ладах с законом гости воробьевских девок были.

Поэтому посещение команды полицмейстера заведений Прасковьи и Евдокии иначе как мартышкиным трудом нельзя было назвать. Пометал господин полицмейстер молнии, исторг гром, ногами даже потопал. Ванькины сестры только руками разводили — поклеп на них возвели злые люди и завистники. Во всем у них порядок и полное закона исполнение.

Действительно, на момент посещения незваных гостей ничем запрещенным в домах терпимости не торговали, предлагались только дамы для временного пользования в широком ассортименте — худенькие и толстенькие, беленькие, черненькие, рыженькие, на иноземный лад наряженные, а некоторые и в платьях под седую русскую старину. Одна даже в шамаханскую царицу была превращена. Сей образ пользовался популярностью — иногда очередь к ней выстраивалась из любителей, от других персонажей даже со скидкой отказывающихся.

Опрошены девки были полицмейстером на предмет притеснений со стороны содержательниц и наличия обид на оплату их труда. Чуть ли не хором дан ему был ответ, что здесь они по своей воле, никто их тут на канате не держит, кормят-поят содержательницы их как родные матушки, деньги не отбирают. Премии даже выписывают за усердие в труде.

Не врали ведь, самое главное. Перед открытием заведений Ванька с каждой переговорил, объяснил, что никого здесь не держит, даже правила врачебно-полицейского комитета зачитал, что покинуть свои рабочие места они могут в любой момент. При уходе всё заработанное, что к тому моменту не выдано, на руки получат.

Сестрам им же было строго наказано на питание девок денег не жалеть — от голодного работника толку мало. Пить им не давать — был у него по прежней жизни негативный опыт, не одну перспективную ночную бабочку он из-за пьянки потерял.

Про наркотики он сестер предупредил отдельно.

Где-то недели через две после открытия домов терпимости Прасковья, Евдокия и Мария были приглашены Иваном на очередное производственное совещание. Свои привычки ведения бизнеса попаданец в новой жизни не бросил, а зачем — они их предприятиям только на пользу шли.

Выслушав отчеты сестер и собрав деньги, он выложил на стол газету. Пальцем ткнул в одно из рекламных объявлений.

— Что б этой гадости я ни у вас, ни у девок здесь не видел. — очень серьезно, давно уж сестры таким его не видели, обратился он к своим родственницам.

— Чего, Ванечка? Ты зачитай, на что, показал-то. Нам отсюда плохо видно. — как обычно первой отозвалась Мария.

— Слушайте. Повторять не буду. Сразу голову откручу и скажу, что оно так и было. Вот что пишут. Испытанное средство для ращения и укрепления волос. Героин эта гадость называется. Рекомендуемый «Героин» господина Гончаровского имеет то преимущество, это они так пишут, что он вылечивает совершенно головную кожу, дает прекрасное питание волосам, укрепляет их и абсолютно уничтожает головную перхоть, дает дивный рост, вызывая таким образом к активности и те корни, которые казалось, совершенно утратили свою силу и не могли дать росту. Благодаря употреблению рекомендуемого «Героина» голова всегда свежа и чиста, поры открыты и головные боли совершенно уничтожаются навсегда, что уже фактически и доказал «Героин» на практике. Продажа «Героина» во всех аптеках, аптекарских и парфюмерных магазинах. Цена один рубль семьдесят пять копеек за флакон. — закончил Ванька чтение рекламного объявления и протянул газету сестрам.

— Девочка то какая красивая, а волосики то у нее на заглядение… — рассматривая рекламу начала Прасковья.

— Дура! Яд это! Я тебе сейчас покажу волосики! Последние вырву! — Ванькино лицо покраснело, кулак ударил по столу так, что всё стоящее на нем даже подпрыгнуло.

Сестры замерли. Ванька орал на них ещё минуты две. Многое они про себя нового узнали. Затем успокоился. Извинился, но предупредил — что своими руками убьет, если кто с помощью этого средства волосы пожелает иметь мягкие и шелковистые. Рассказал своими словами сестрицам про наркотики и про их опасность. Они только головами по привычке качали и удивлялись — почему же это народу на каждом углу продают? Не заговор ли это какой немецкий или японский? Может лица ещё какой нации русского человека в гроб загнать хотят?

Реклама в газете навела попаданца на мысль по аптекам пройтись и посмотреть — может что-то ещё подобное там покупателям предлагают. Проблему легче предупредить, чем потом героически её решать. Наедятся сестры или их девки какой дури, привыкнут и начнут творить что попало.