Devil ex machina

Единственное, чем можно было объяснить ее хандру – влияние Яна. Либо она тайно влюбилась в него и страдает, либо у нее начались изменения в физическом здоровье, которые, конечно, абсолютное совпадение и к Яну никакого отношения не имеют. Гене же стало легче, он все еще боролся с недугом, да и Арина вскоре вернулась из больницы, слабая после операции, но все-таки идущая на поправку.

Девушки пытались возродить традицию былых вечерних посиделок, пусть и не в полном составе. Брать кого-то из новеньких никто не горел желанием. Хотя в каком-то смысле теперь и Фаина казалась им «новенькой». По многим параметрам она изменилась, стала более понятной и человечной, но в общем смысле все еще оставалась собой. Словно ребус, решение которого призрачно замаячило на горизонте. Однако все понимали, что в случае с Фаиной ребус не имеет решения, даже если тебе кажется, что ответ уже где-то рядом. Как априори недоказуемая математическая теорема.

Да, она стала более общительной, много рассказывала и задавала вопросы, что раньше тяготило ее. Порой ей удавалось удачно пошутить, и, смеясь, соседки чувствовали облегчение. Радовало их и то, что Фаина стала следить за своим здоровьем, питанием и внешним видом. С последним пунктом они готовы были помочь в любое время и с большим усердием: научить грамотно ухаживать за кожей, делать маски для волос, правильно подбирать средства по уходу за волосами, одеваться так, чтобы выглядеть сногсшибательно, в целом, обучить всем женским премудростям, которые Фаина долгие годы обходила стороной.

После случая с Кириллом девушка сделала для себя некоторые выводы о женской привлекательности, и главный из них состоял в следующем: чем естественнее ты выглядишь, тем лучше. Как можно меньше косметики и одежды, как можно больше уверенности в себе и хорошего настроения. Настроив себя на эти установки, она спокойно жила дальше.

Редкие встречи с Яном в стенах общежития оканчивались одинаково – он либо бросал на нее многозначительные взгляды, либо пытался заговорить, но в обоих случаях Фаина игнорировала его. Странно, что он не предпринимал попыток обойтись с ней более жестко, как это бывало ранее. И никаких новых чудес или намеков на сверхъестественное с его стороны не происходило. Вскоре он словно бы подзабыл о девушке, которую так любил донимать ранее, и все свое внимание переключил на «свежее мясо». Фаина могла вздохнуть с облегчением, надеясь, что так продолжится и дальше, и ненасытный аппетит Яна не доберется до нее, довольствуясь легкой добычей.

Взаимоотношения с коллегами продолжались в прежнем ключе. Оттепель была постепенной и не успевала раздражать или вызвать отторжение, желание сбежать, забиться в угол, где никто не найдет. Все развивалось своим чередом, спокойно и умеренно. Сотрудники не тревожили ее, если замечали, что она к этому не готова, и Фаина мысленно благодарила их за чуткость. Вскоре они научились по выражению ее лица определять, стоит ли пытаться завести с ней разговор или достаточно дружелюбной улыбки, и хватит на этом. Но проще всего для них (и сложнее всего для нее) были те моменты, когда Фаина заговаривала с кем-то из них первой. К концу недели она вновь ходила в магазин с программистом, но на этот раз они общались только на рабочие темы.

В течение всей пятницы девушка обдумывала приглашение Яна и Кирилла посетить спектакль, ведь Вальпургиева ночь приближалась. С одной стороны, хотелось развлечься, а это был хороший способ культурно и бесплатно отдохнуть, выйти в люди. С другой стороны, Фаина обещала себе и многоуважаемой Браль всеми силами игнорировать Яна. Стоило зациклить мысли на его персоне, не говоря уже о том, чтобы видеть его вживую, и все внутри нее металось, желая вернуться в исходное агрегатное состояние.

Прятаться от странного соседа – не тот путь, которого девушка хотела бы придерживаться. Постепенно она планировала избавиться от всех вещей, сковывающих ее. Самым главным в этом списке был, конечно же, Ян. Избегать его влияния – не единственный выход. Нужно набраться сил и уничтожить внутренний страх, эмоциональную нестабильность, паранойю, которые она привыкла испытывать при контакте с ним. Нужно стать гораздо сильнее и открыто смотреть в лицо тому, чей взгляд вызывает неприятную рябь внутри и мурашки на коже. Нужно доказать себе, что в Яне никогда не было ничего особенного, мистического, демонического.

Вывод напрашивался один: не стоит больше ничего воспринимать близко к сердцу, вообще ничего. Надо тратить время на себя и не оглядываться назад. Все прошлое слилось в большой бредовый сон, отдельные куски которого сплавились в единое целое, и уже невозможно разобрать, какой элемент реален, какой – выдуман. Вся суть в том, чтобы оставить попытки разобраться. Выбросить из головы все прежние странности, все порывы докопаться до истины, собрать все детали пазла, и наслаждаться жизнью, которая потихоньку налаживалась.