Девичье сердце (СИ)

"Пусть играет с нами!"

"Девчонку? Мы намучаемся с ней:

она слаба тягаться с пацанами.

Мы ж в вело-прятки. Для крутых парней

игра. Она жестокая, а, значит,

для сильных. А девчонки - слабый пол.

Подумай сам, а вдруг она заплачет?"

Сказал серьёзно Ромке рыжий Фрол.

"Я не заплачу!"

Завопила звонко

в ответ ему я, выступив вперёд.

"Ты не смотри на то, что я девчонка,

я смелая!" За весь девчачий род

мне стало вдруг обидно. В самом деле:

ну чем девчонки хуже? Что за чушь?

Быстрее всех гоняю я на веле

и не боюсь зайти в лесную глушь...

"Ну, ладно, ладно... Мы тебя проверим!

Все новенькие водят в первый раз.

Такие правила. Ты стой у этой двери,

считай до ста, не открывая глаз."

Я отвернулась. Хохотали громко,

свистели, уносясь на велах вдаль,

мальчишки. С ними - лучший друг мой Ромка.

Нетерпеливо ставлю на педаль

уже я ногу:

"Девяносто девять!"

Ну, всё. Искать поехала ребят.

Они могли быть далеко. Что делать?

Такие правила. Вовсю горел закат

над лесом с ёлочной зубастой кромкой,

она казалась чёрной ввечеру.

Мне стало грустно: в нашей дружбе с Ромкой

не будет всё по-прежнему. Игру,

быть может, я и выиграю... Только...

(догадка вдруг хлестнула точно плеть)

…меня не примут как свою, поскольку...

девчонка... Так мы начали взрослеть...

И пролегла невидимо граница,

наметилась полярность двух полов.

Я вздрогнула: вспорхнула рядом птица.

Я всё крепилась:

"Я мальчишколов!

Я молодец! Я отыщу их разом..."

Лес становился гуще. Дальше - дом.

Закат в деревьях низко красным глазом

моргал мне. Страшно. Ехала с трудом.

Не плакать! Нет! Я набралась отваги.

С предательской щекоткою в носу

по следу всей мальчишеской ватаги

я ехала в темнеющем лесу.

Бодрилась и посвистывала  тонко.

Меня атаковали комары.

Реветь - никак нельзя. Ведь я - девчонка!

И вОда. И одна  - на семерых.

2013

ПОДРУГЕ ДЕТСТВА

Как прочен быт - его стальной скелет –

работа, ипотека, муж и дети.

Скажи, подруга детства, сколько лет

с тобою мы не виделись в том Лете,

в дыму от одуванчиков, в крови

раздавленной штанами земляники,

где мы с тобою, головы-сорви,

огромней, чем сейчас - почти велики?

Как жизнь щедра, как мало мы берём,

зарывшись в пустяки, в счета. Когда-то,

тем мокрым серебристым октябрём

без зонтиков мы были так богаты!

Не отрывая руку от руки

бежали рядом по уши в любви мы –

доверчиво прозрачны и легки –

для радости столь робкой уязвимы.

2014

МОРЕ

когда она впервые поедет в морю,

то его аромат узнает ещё с вокзала

и с собой привезёт шкатулку своих историй –

она бы с радостью морю их рассказала

ну а он притворится, что слишком устал с дороги –

смуглый, немногословный, скуластый, строгий –

он сядет с коктейлем в глубоком цветном шезлонге

и солнцу протянет свои длиннющие ноги

а она побежит сквозь брезентовый жёсткий зной

по пляжу, руки раскидывая как крылья

замирая сладостно от своего бессилья

перед огромностью, мощью и глубиной

и потом, уезжая, в рюкзак свой до треска полный

уложит ракУшки, в которых услышит волны –

все именно так и должно будет сбыться вскоре,

если они, наконец-то, поедут к морю

но он всё медлил: что ещё скажет врач,

поедем тогда, когда тебе станет лучше,

поверь, мы ещё поймаем счастливый случай!

умрёшь?

ерунда!

не выдумывай и не плачь.

и друзья не раз говорили ему: уступи ей!

ну что тебе стоит. билеты. и в поезд сесть.

она всё сильнее лысела от химиотерапии,

а он легкомысленно верил, что время есть

а когда у неё совсем не осталось сил,

хоть он ей ежедневно гранатовый сок носил,

она больше не вспоминала о том разговоре,

перетопчусь я, ну его, это море –

не хотела надоедать и способствовать ссоре

до конца

а потом он долго себя винил –

чем же взгляд его был так беспросветно зашорен?

он жизнь прокручивал в памяти как винил –

он ведь любил её, даже ни разу не изменил

и баловал, потакая в невинном вздоре

в безвозвратно упущеном кроется главное горе

дурак.

всё зевал, всё шляпил, всё временил -

и она умерла, так и не увидев море

2013

МАЛЬЧИК С ЮГА

Мальчик с юга

стоит у лотка с разлохмаченым луком.

В нём, тринадцатилетнем, прозрачном ещё, тонкоруком,

пробуждаться лишь начал мужчина: трепещущим звуком,

первой нотой, как только вступивший в оркестр инструмент.

Замираю невольно: внимателен и неподвижен

взгляд огромных, налИтых нездешними соками вишен;

глянец их отражает меня в этот самый момент.

Южный мальчик содержит янтарное щедрое солнце,

как в сосуде, в себе, и глаза, как резные оконца,

этот свет проливают наружу.

Вокруг толчея.

Поглядит в наши души, раскрытые древние книги,

многоликий единственный бог всех враждебных религий,

и тихонько прошепчет, что смысл в существующем миге,

а бессмертье - в любви, что едина для всех

и - ничья.

2013

ТАЛИСМАН

Бриз топорщит тугой завиток на открытом виске.

Ночь. Пустующий пляж. Длинноногая тень на песке.

Вслед встревоженно смотрит луна. Ты вот-вот на доске

заскользишь по широкой и тёплой спине океана.

Точно на провожающую, ты взглянул на луну.

Ночью легче попасться акуле шальной, буруну –

ты плевал на запрет. Ты бесстрашно седлаешь волну –

и куда только смотрит вся береговая охрана?

Ты так смел оттого, что уверен: всё прошлое прах,

а грядущее просто несёт на попутных ветрАх

как и волны. А если ты всё таки чувствуешь страх,