Девятый день

- На счёт того, что ужасно, согласен, но ничего подлого в этом нет, сестра моя. - со вздохом сказал паладин - Подумай сама, сравнив Человечество с единым организмом, подобным телу, что лучше, дать нарыву прорваться и исцелить его, выдавив гной, или загнать болезнь внутрь и довести дело до заражения крови и смерти? Между прочим, заострив твоё внимание на том, что некоторые люди становятся жестокими убийцами и злодеями ещё в детстве, я вовсе не говорю о том, что людям более старшего возраста нужно постоянно твердить о добре и Свете. Это совершенно бессмысленное занятие. Куда важнее создать для них такие условия, при которых им не придётся сражаться за каждый кусок хлеба, место под солнцем и крышу над головой, но и тут далеко не всё так просто. Как ты думаешь, почему паладины добровольно отрекаются не только от всех радостей жизни, но не имеют своего дома и не владеют никаким имуществом? Не пытайся дать ответ, он в любом случае будет неправильным. Мы не являемся примером для подражания. Таким образом мы просто тычем в рожу всем тем жирным скотам, которые готовы сгрести к себе под задницу все богатства и блага, да ещё и повелевать людьми. Между прочим, он ведь тоже будут нашими клиентами, так как таким образом служат Тьме и потому если эти уроды не поймут, что им самое время угомониться, то их всех ждёт пусть и не меч паладина, но нечто пострашнее, магическая клетка и долгая, мучительная смерть. Вам же, юным паладинам, нужно быть готовым к тому, что вас могут в любой момент убить, причём не в честном бою, а заманив в ловушку и нанеся подлый удар в ту минуту, когда вы будете к этому совершенно не готовы. Мне это сулит новые страдания, а вам скорое возрождение в Храме Света, самые сокровенные знания магии и долгую жизнь в новой роли Верховного мага. Только после этого моя душевная боль ненадолго утихнет. Через три года, сестра моя, мне волей неволей придётся снять с себя эти доспехи, но я не стану сдавать их кастеляну ордена, так как уже через три года снова приму от него свой собственный кубок, наполненным мною же приготовленным напитком посвящения. Честно говоря, я пребываю в некотором недоумении от того, что срок службы паладина на Земле так мал, но меня утешает то, что количество служений не имеет никаких ограничений, а потому до тех пор, пока Империя Света не распространится на ближайшие миры, моё служение будет прерываться лишь на три дня. Так, на сегодня, пожалуй, хватит, сестра моя. К тому же наш брат вскоре выйдет из ванной комнаты и мы сможем приступить к ночной трапезе.

До восхода солнца оставалось всего три с половиной час, а потому ни о каком сне не могло идти и речи. Для паладина вечерняя трапеза была кране скудной. Он съел всего лишь пригоршню миндаля и выпил кубок воды, зато Толик наелся до отвала. Надя тоже, хотя и съела вдвое меньше. После трапезы Артор некоторое время сидел за столом сложив руки на груди и молчал. Наконец он сказал:

- Послушники, моё сердце гложет какая-то смутная тревога. Не сочтите мои слова за выражение недоверия, но я полагаю, что вам всё же будет лучше поделиться со мной своими самыми сокровенными мыслями. Тогда в тот момент, когда вы выпьете напиток посвящения, я сумею переломить любые обстоятельства, которые могут сделать его смертельным ядом для вас. В моей прежней жизни к подобной помощи послушники редко прибегали, но я не хочу рисковать понапрасну. Правда, есть риск, что вам после этого будет отказано в праве стать паладинами, но только во имя вашего же спасения.

Лица Толика и Нади, словно окаменели. Первой пришла в себя девушка. Её щёки порозовели и она спросила:

- Сэр Артур, вы телепат и хотите прочитать наши мысли?

Паладин улыбнулся:

- Сестра моя, я могу прибегнуть к магической телепатии, но это займёт очень много времени. Есть более простой способ. Сейчас я создам два шара-разведчика и сделаю так, что вы сможете их увидеть. Они ненадолго влетят в ваши головы и считают самую нужную для меня информацию. Никаких ваших сердечных тайн я не узнаю, но если у вас имеются тайные пороки, то они станут мне известны. Впрочем, я не думаю, что вы ими отягощены, а всякие прегрешения, свойственные юности, меня совершенно не волнуют. Прежде чем стать паладином, я прожил тридцать восемь лет и успел в своей жизни так покуролесить, что временами виселица казалась мне неизбежной карой, но Свет меня миловал, а точнее в королевской темнице я был озарён им и вскоре решил, что обязан стать паладином. Поэтому не надо делать из меня святого, я самый обычный человек.

Толик заулыбался и облегчённо выдохнул:

- Мессир, я готов. Надеюсь вы простите мне несколько мелких краж и то, что я недавно взял взятку у одного балбеса. Сажать его по сути было не за что, бить морду жалко, но хоть как-то наказать надо было. Правда, я честно отдал деньги той бабуле, которой этот тип разбил пивной бутылкой окно. В общем я его отмазал.

Артор покрутил головой и усмехнулся:

- За сей благородный поступок, брат мой, тебе обязательно воздастся. Сестра моя, а что скажешь ты?

- Я тоже согласна, сэр Артур. - пискнула Надя.