Девять вязов

В диспетчерской раздался еще один звонок в дверь. Кен увидел у входа доктора Раждая, заместителя доктора Бакстер в психологическом отделении.

– Впустите его, пожалуйста, – сказала Мередит, не отводя глаз от большого монитора.

Доктор сразу подошел прямо к ней.

– Как у нас дела? – спросил он, глядя на экран.

– Энид Конуэй прошла все проверки и полный обыск на входе. Все ее вещи и сладости, которые она принесла, прогнали через рентген. Все запечатано, – сказала Мередит. Она посмотрела на доктора Раждая, он кивнул в ответ.

– Я с радостью вас поддержу, но она может подать жалобу, – сказал он.

Мередит кивнула и вытащила рацию.

– Говорит доктор Бакстер. Пожалуйста, выведите Энид Конуэй из комнаты для свиданий и проведите полный личный и полостной досмотр.

– Принято, – донесся голос с другого конца.

Кен наблюдал, как Энид вывели из комнаты две сотрудницы. Он покачал головой. Доктор Мередит нравилось считать себя прогрессивной и сочувствующей, но на самом деле она была так же безжалостна, как и доктора старой школы.

* * *

Питера продержади в коридоре десять минут, которые тянулись словно несколько часов. Им не дали никаких объяснений. Наконец, Уинстон получил разрешение и провел Питера в комнату для свиданий номер один.

Когда он взглянул на мать, он увидел ее красные от слез глаза, и это потрясло и ужаснуло его. Он практически никогда не видел, чтобы она плакала. Питер дождался, пока Уинстон и Террелл выйдут, и обнял мать.

– Что происходит? – спросил он, усаживаясь напротив нее.

– Эти ублюдки, они устроили мне полный досмотр, латексные перчатки, все такое. Вели себя так грубо… Они сказали, что если я не соглашусь, то не смогу с тобой увидеться, – она достала из рукава скомканный платок и промокнула глаза.

Питер поднял глаза и уставился в одну из камер.

«Это все гребаная сука, доктор Бакстер, – подумал он. – Ты дождешься».

– Иди сюда, мам, – сказал он. Энид встала, и они обнялись. Питер прижал ее к себе, уткнувшись лицом в ее макушку и вдыхая аромат ее волос, а Энид прижалась лицом к его груди.

– Ты похудел, – сказала она, проводя по его груди рукой с ярко-красными ногтями.

– Да, привожу себя в форму для… ну, на будущее, – сказал он. Энид отстранилась и посмотрела на него. – А то я уже разжирел как свинья. – Энид улыбнулась, а потом засмеялась. – А вот это уже моя девочка. Ты выглядишь гораздо моложе, когда улыбаешься.

Санитар постучал по стеклу, знаками веля им разойтись.

* * *

В диспетчерской Мередит вместе с доктором Раждаем наблюдали за их объятиями на экране.

– Боже, да у нас тут закрытый показ «Царя Эдипа», – сказал Кен, стоя у Мередит за спиной. – Если хотите знать мое мнение, он не наркотики хочет ей присунуть…

Санитары за соседними мониторами хохотнули. Мередит обернулась и резко посмотрела на Кена.

– Если это непрофессиональное мнение, а оно, как мне кажется, таковым и является, то оставьте его при себе, – сказала она и повернулась к доктору Раждаю, который стоял рядом с ней и смотрел на экран: – Я хочу, чтобы на выходе Энид Конуэй еще раз полностью обыскали. Если будет возражать, скажите, что мы вообще запретим свидания. И я хочу, чтобы Питера обыскали тоже.

* * *

Когда свидание подошло к концу, Энид долго не выпускала Питера из своих объятий. Она пробежала пальцами по его спине и сжала ягодицы, чувствуя появившийся на его теле рельеф. Когда он прижался к ней, она почувствовала его возбуждение.

– Еще немного, мам, – прошептал он ей в ухо.

– Я люблю тебя, – зашептала она в ответ.

Раздался стук по стеклу, и санитар жестом показал, что ей пора уходить. Энид неохотно отстранилась и разорвала объятия.

– Не забудь свои сладости, – сказала она, поставив пакет на стол.

– Спасибо, мам. В следующий раз мы уже поговорим по телефону.

Энид кивнула.

«Он уже почти дома, – подумала она. – Если бы они знали про конфеты, то отобрали бы их у меня».

На обратном пути ее остановили у сканеров и отвели в соседний кабинет для личного досмотра.

После, когда Энид оделась, крупная сотрудница лечебницы, досматривавшая ее, проводила ее к выходу.

Энид все еще нервничала. «Что они делают с Питером? Может быть, в этот самый момент они нашли записку от нее и от его Фаната?» В записках был окончательный план их действий.

– Встаньте, пожалуйста, в очередь. Я оставлю вас здесь, – сказала женщина, указывая на очередь перед рентгеновскими рамками.

– После всего этого вам все еще надо, чтобы я прошла через эти рамки? – спросила Энид.

– Да, мадам, будьте добры, – ответила женщина.

– Ты зовешь меня «мадам», после того как посветила фонариком мне в жопу? Да иди ты на хер! – ощетинилась Энид.

– Вы бы попридержали свой язык.

– Отсоси, – бросила Энид, показав женщине средний палец.

Та смерила ее злобным взглядом и ушла.

Толпа сотрудников и посетителей, ждущих в очереди, расступилась, пропуская Энид. Молодой парень с жидкими волосами и головой странной формы оглядел ее.

– У ваc слуховой аппарат не с той стороны, – сказал он.

– Что?