Девять смертных грехов. Часть третья

— По отдельности это обычные древние зелья, — Мария ухватила свою пару и хмыкнула. — Полгода назад рассмеялась бы в лицо любому, кто назвал бы древние зелья обычными, а тут… Сама! Так вот вместе они не только не конфликтуют, как некоторые дешевые поделки, а, наоборот, усиливают друг друга. Счастливчик, не знаю, как ты это сделал, но это невероятно.

— Удивительный талант, — Илия рассматривал свои зелья, а потом резко поднял на меня взгляд. — И ты всегда так умел?

— Нет, — я усмехнулся. — Талант раскрылся за месяц плена у офицеров скверны. Так что рекомендую. Если не умрете, можете стать сильнее.

Раздалось несколько смешков. Даже без восстанавливающих зелий люди начали приходить в себя.

— И что, каждый получит по такой вот паре? — де Медина с сомнением посмотрел на протянутые ему зелья. Эти никак друг на друга не реагировали.

— Коллекционными получилась только часть, — я пожал плечами. — Так что кому-то придется довольствоваться обычными.

— Кому как повезет? — с вызовом посмотрел на меня Адриан.

— Нет, конечно, — ответил я на взгляд. — Коллекционные зелья получат мои оруженосцы, мой отряд из Примеры и старший странник. А вот с остальными, действительно, как повезет.

Под напряженными взглядами учеников я принялся раздавать пары зелий. Не отказался бы узнать, о чем они в этот момент думают, но… Недовольных взглядов стало больше.

— Если ты знал, что так будет, то почему на самом деле не разделил зелья случайным образом? — вкрадчиво уточнило сердце.

— Две причины, — ответил я. — Первая — все равно те, кому досталось зелье попроще, были бы недовольны. И мои враги легко бы посадили на почве этого недовольства любые нужные им мысли. Вторая причина — ради чего я буду заигрывать с врагами и теми, кому на меня плевать, за счет тех, кто на самом деле меня поддерживает?

— Может, ради справедливости?

— Это не справедливость, глупость какая-то.

— Хороший ответ, мой ученик, — довольно протянуло сердце. — Я рад, что ты становишься расчетливее и мудрее. Умеешь разделять свое и чужое, это важное умение для короля.

— Раньше ты не хотел называть меня королем.

— Раньше ты был мальчишкой. Кстати, а не слишком ли быстро ты стал таким мудрым?

— Полгода вне мира, полгода с книгами, когда только и остается, что думать о том, кто ты есть и кем хочешь стать, — я ответил совершенно честно. — Я не врал, когда говорил Илие про свой плен, он действительно изменил меня. Может быть, я стал взрослее.

— И ты не спешил этим хвастаться. Может, действительно стал, — сердце о чем-то задумалось.

Я тем временем закончил раздачу зелий. Все сделали по паре глотков и опустились в позы для медитаций, чтобы лучше усвоить хлынувшую по жилам чистоту. Я же решил, что пора заняться той самой душой, и неспешно двинулся к стоящим возле стен саркофагам.

Возле первого же меня беззвучно нагнала Монашка.

— Спасибо, что не забываешь тех, кто пошел за тобой, — девушка на мгновение прижалась к моей правой руке, длинные красные волосы тяжело покачнулись, наполняя воздух вокруг запахом франкийки.

И она туда же.

— Кстати, хочу поздравить… — я напомнил девушке, как она отразила удар умертвия. Всего один, но даже младший странник на это не решился.

— Это все голубая лилия, — Монашка снова прижалась ко мне. — Она не только помогает тренироваться, не только делает сильнее, но и… Толкает вперед. Словно голос, который всегда верит в тебя и считает, что ты можешь все.

— Это странно, — задумался я. — Голоса скверны, к примеру, не несут ничего хорошего.

— Я думаю, что это просыпается старая кровь, — отмахнулась от моих опасений девушка, а потом быстро протянула мне свой новый меч. — Сможешь? Еще раз?..

Она не просто просила, это было похоже на новую клятву, более глубокую, чем та, что дают оруженосцы. Чистота Монашки вырывалась наружу вместе со словами, смешивалась с моей и… В который раз, когда это происходило между мной и девушками, проявило себя воспоминание меча похоти. Я начинаю думать, что это даже нечто большее, чем просто воспоминание.

Наша чистота столкнулась, будто два пылких любовника прижались друг к другу, а потом отхлынула назад, наполняя тела странной энергией. Меня словно пронзил разряд молнии, а глаза девушки затянуло туманной поволокой.

— Ману… — она закусила губу.

— Чего ты на самом деле хочешь? — я поднял ее подбородок, чтобы она смотрела мне прямо в глаза. Чтобы наши губы оказались совсем рядом друг с другом.

— Я… Хочу… — девушка вздрогнула.

— Когда перестанешь сомневаться, тогда и поговорим, — я отпустил Монашку и отвернулся к ближайшему саркофагу.

Позади раздалось недовольное сопение, а потом девушка снова догнала меня и встала рядом. Правда, на этот раз уже держала свою чистоту под контролем.

— Интересуешься стариной? — спросила она, глядя, как я изучаю надписи на саркофаге.