Девять правил соблазнения

Ник отошел от окна и удобно расположился в большом кресле у камина. Пригубив свой скотч, он вопросительно посмотрел на брата, ожидая продолжения. Взгляд, которым Гейбриел одарил Ника, не предвещал ничего хорошего, и другой на его месте поспешил бы покинуть комнату, но Ник лишь усмехнулся и с легкой издевкой произнес:

— Похоже, увидев меня танцующим с леди Кальпурнией, ты совершенно утратил свое хваленое самообладание.

— Ты преувеличиваешь.

— Не думаю, Гейбриел. Ты до смерти напугал аккомпаниатора, уволил месье Латюффа и, по сути, выгнал из зала сестру; я уж не говорю о твоем намеке на мое якобы не подобающее джентльмену поведение.

— Ты пытаешься отрицать, что совершенно неподобающим образом флиртовал с дамой? — Голос Ралстона зазвенел от напряжения.

— Флиртовал? Да. Неподобающим образом? Нет.

Ралстон вновь отвернулся к окну. Конечно же, Ник прав: ничего неподобающего в его легком флирте не было.

По мере взросления близнецы избрали совершенно разные пути освобождения от материнского наследия, которое серьезно подпортило репутацию их фамилии. В то время как Гейбриел наслаждался жизнью, развлекая общество своими многочисленными и, как правило, довольно скандальными романами, Ник просто уехал на континент, где и провел почти десять лет, посвятив себя работе с древностями. Конечно, женщины у его брата были, однако Ралстон не помнил, чтобы Ник когда-либо сделал свои отношения достоянием гласности и дал хотя бы малейший повод для светских сплетен. И что в итоге? Оба брата пользовались огромным успехом у женщин, но по совершенно разным причинам. Ралстон имел репутацию отъявленного распутника, в то время как Ника свет считал рафинированным джентльменом.

— Вообще-то мы говорили о тебе, — добавил Ник, игнорируя удивленный взгляд брата. — Скажи-ка мне правду, брат, откуда леди Кальпурния знает, что ты музицируешь?

— Музицирую?

— Играешь на фортепиано, — словно разговаривая с ребенком, уточнил Ник.

— Понятия не имею.

Ник глубоко вздохнул.

— Ты можешь не отвечать, Гейбриел, но ведь это очевидно. Только услышав твою игру, она могла сказать, что ты играешь ничуть не хуже приглашенного тобой аккомпаниатора. А я никогда не слышал, чтобы ты играл где-то, кроме своей спальни.

Не дождавшись ответа, Ник продолжил:

— Значит, мисс Калли стала твоей любовницей?

— Нет. — Ответ Ралстона был мгновенным и резким. Он повернулся к брату, и в этом движении читался едва сдерживаемый гнев. — Она не стала моей любовницей. И того, кто осмелится утверждать обратное, я вызову на дуэль на любых его условиях. И мне наплевать, кто это будет.

Угроза была откровенной.

Николас удивленно посмотрел на брата и холодно произнес:

— Что ж, это меняет дело. Не хотелось верить, что Кальпурния Аллендейл могла так легко поступиться своей честью.

Гейбриел не ответил, лишь бросил недовольный взгляд на брата, и Ник продолжил:

— Надеюсь, ты понимаешь, что Калли не имеет никакого отношения к тем женщинам, которых ты обычно затаскиваешь в свою постель?

— Я не затаскивал ее в постель.

— Нет, конечно, нет. — Ник примиряюще взмахнул рукой, но произнес, язвительно усмехнувшись: — Конечно, это совершенно нормально — из-за женщины два раза за день нападать на собственного брата.

— Я пытаюсь уберечь ее репутацию. Она настолько тесно связана с Джулианой, что мы не можем допустить никаких сплетен, — сказал Ралстон, незаметно уводя разговор в сторону.

— Раньше сохранность репутации женщины тебя не слишком волновала, — с усмешкой заметил Ник.

— Раньше у меня не было сестры.

Ник недоуменно вскинул брови.

— Разве Джулиана имеет ко всему этому какое-то отношение? Думаю, все произошедшее касается только леди Кальпурнии. И думаю, что на карту поставлено нечто большее, чем ее репутация.

— Нет необходимости защищать ее от меня, Ник. Ты заметил, как она на меня посмотрела, прежде чем последовать за Джулианой? Не удивлюсь, если это была наша последняя встреча с леди Кальпурнией Хартуэлл.

— И ты будешь рад такому повороту событий?

— Конечно.

— В таком случае ты ничего не будешь иметь против, если я стану за ней ухаживать?

От этих слов Ралстон напрягся как от удара и, прищурившись, хмуро встретил веселый, понимающий взгляд брата.

— Вижу, тебе это не слишком понравится. Интересно...

— Ты заходишь слишком далеко, Ник.

— Возможно. Но кто-то должен открыть тебе правду.

— И в чем же она?

— Кальпурния Хартуэлл — женщина не твоего типа, Гейбриел.

— И что же она за женщина?

— Она из тех, кому нужна любовь.

— Любовь. — Ралстон как будто выплюнул это слово. — Калли не настолько глупа, чтобы верить в сказки. В ее возрасте уже приходит понимание, что любовь — это бесполезная и даже опасная штука.

— Значит, все-таки Калли? — переспросил Ник.

— Ты что, хочешь, чтобы я отправил тебя в нокаут прямо здесь? — проревел Ралстон.

— М-м, — только и ответил Ник уклончиво.

Он долго смотрел брату в глаза, затем встал и направился к выходу, но у двери обернулся. — Скажи мне только одно. На этот раз правду. Ты за ней ухаживаешь?

«Да».