Девять миров свободы 5

– У нас не такой большой опыт в этом, – растерялся Марвин от такого напора. – Хотя однажды мы поставили камеры в квартире, но это уже в поздние сроки занятий, когда эти камеры только начали появляться. Мы наблюдали процесс, но сущность на камеру не записалась. Зато записались ученики, которые однозначно ее видели. Сначала они высовывались в окно, что-то кричали, а потом, увидев ее, испуганно сидели по углам комнаты, боялись заговорить. Первая реакция всегда такого рода. Потом они встали, борясь со страхом, и все-таки смогли договориться. Видео было длиной в восемь или девять часов.

В итоге они начали вставать посередине кладовки – или что это была за комната, – что-то говорить, махать руками и исчезать по одному. На их лицах было ликование. Но между их исчезновением был какой-то промежуток времени – видимо, за ними в этот карман заходил кто-то еще. Потом, когда мы просмотрели видеозапись, поняли, что будет очень сложно. Ведь нужно было заново закрывать, заново попадать в разные карманы. Каждый из предметов вел в другой карман реальности. А вот мастерский вход был один. Им пришлось все делать через него, все семь карманов в разные стороны.

– Сколько можно сделать карманов из одной реальности? – тут же спросил Слава.

– Вот представь, – начал объяснять ему Марвин, – сколько есть условного деления на градусы. Только в нашей одной плоскости есть триста шестьдесят. Если взять десять плоскостей – это три тысячи шестьсот. Если сделать под другим углом или делить не по градусам, а по половине – семь тысяч двести.

– Ладно, – сказал Славик, – ладно, я понял: из любой точки можно сделать бесконечное число карманов. А почему? Разве такого нет? Может быть, какой-то мастер с целью отсутствия закрытия карманов делает такие карманы?

– Да, у нас есть такие квартиры, – пришлось сказать Марвину, – где карманов в районе десяти тысяч.

– И что с этими квартирами сейчас происходит?

– Ничего. Там живут люди из бюро. Каждый день они заходят в один из карманов этой квартиры и закрывают его. Каждый день. В год это триста шестьдесят карманов. За десять лет – три тысячи шестьсот. Вот недавно один сотрудник закончил закрывать семь тысяч карманов. За двадцать лет жизни в этой квартире.

– Ничего себе работка! – воскликнул Славик.

– Ну да, такая работа. На нее требуется много питания хорошей едой, потому что путешествие по карману чревато последствиями. У нас крупное бюро, оно помогает. Но психику человеку после этого мало кто восстановит. Хорошо хоть не сделали сорок или пятьдесят тысяч карманов в этих квартирах.

– А где сделали?

– Сделали в центрах такого зла, где есть и двести, и четыреста тысяч карманов. Возможно, эти центры есть в каждом крупном городе. Возможно, в каждой стране. И их уже так просто не закроешь – никто тебя туда жить не пустит. А если и пойдешь туда, встретишь более агрессивных сущностей, чем в других карманах. Общаться с тобой будут уже по-другому. Мало того, что их там бешеное количество, так еще и закрыть их невозможно.

– Но что же вы делаете в таком случае, – ошеломленно спросил Слава, – когда такое происходит?

– Мы говорим, что это – базис зла. И ничего там мы уже сделать не можем. Разве что просто перекрыть все входы оттуда в наш мир с нашей стороны. И на этом все заканчивается, будь там у них хоть три миллиона карманов. Они в них будут жить, но энергию из нашей реальности черпать уже перестанут. И поэтому они, во-первых, будут обесточены, а во-вторых, это будет не проблема людей и наша. То есть они будут заниматься там своими делами.

По сути, они создают мир своей душой. И когда они отключаются от нашей реальности, энергия идет из их души и, возможно, из каких-то сущностей. И как я понимаю, часть людей оттуда выбрасывает. Тех, что менее успешны. Может выбросить двести, триста человек, а тех, кто поднаторел в этом и стал серьезным мастером, забирают с собой туда. И, возможно, делают уже какие-то другие вещи.

– То есть получается, – медленно произнес Слава, – что есть места, где они процветают до сих пор?

– Конечно, есть. Возможно, эти места служат источниками какой-то воплощенной тьмы, которая выходит в наш мир оттуда, – Марвин со Славиком раньше не обсуждал, откуда она берется. – Ей же надо через что-то проходить. Понятно, что внутривидовые порталы этих девяти миров – это одно. Но ей же надо брать откуда-то источник могущества, силы и уверенности в себе, где-то проводить какое-то время.

Мы думаем, что они выходят как раз из этих так называемых негативных «мест служения» им, если они присутствуют.

И вот из этих-то мест они выходят, ходят, а потом возвращаются туда же.

– Получается, надо, наверное, заниматься не вот этими квартирами, где один-два кармана, – сказал Слава. – А заниматься местами тьмы?

– Конечно же, мы занимаемся ими, но основная работа – закрывать начинающееся внутри городов. Потому что эти эпицентры давно известны, многие существуют по пятьсот-шестьсот лет. И это уже глобальные масштабы разговора, глобальные понятия происходящего – лезть в это на таком этапе необязательно.