Девять миров

Злокозненный Локи, летая по свету в крылатом соколином наряде, выпрошенном у Фригг, добрался однажды до Утгарда и разглядел с высоты дом одного Великана. Великана звали Гейррёдом, совсем как того конунга, у которого когда-то побывал Всеотец. По совести молвить, два Гейррёда, два Кровавых Копья, вполне стоили друг дружки. Но, конечно, они никогда и не слышали один о другом.

Двор Великана стоял между серых гор, одетых в каменные осыпи, словно в плащи. Тени облаков бродили по склонам, по пятнам зелёного мха, уцепившегося за откосы. Мутная река, порождение ледников, бежала внизу.

Любопытный Локи решил спуститься во двор и подслушать, о чём говорят Великаны. Покружившись, уселся он на стену, вырубленную в скале, и стал оглядываться вокруг. Тут заметил его сам Гейррёд, сидевший в палате. Ему понравился красавец кречет: серебряно-белый, с длинными крыльями. Подозвав слугу, он велел забраться на стену и попробовать изловить сокола:

– Обучу его и стану охотиться. Или дочкам отдам…

Ибо у Великана были две дочери, Гьяльп и Грейп, и обе в отца – могучие, безобразные и жестокие. Настоящие Великанши.

Слуга, посланный Гейррёдом, послушно полез за соколом по стене. Локи сверху смотрел, как цепляется Великан за гладкие камни, и про себя потешался, предвкушая, как подпустит его вплотную и взмоет в последний миг из-под носа. Молодой Великан, конечно, понятия не имел, что ловит хитрого Аса. Он тихонько посвистывал соколу и говорил с ним ласковым голосом, показывал утиные крылья и кусочки вкусного мяса. Сокол же искоса поглядывал на него, чистил клюв, ерошил перья, любуясь узором, бурым на серебре…

Вот слуга, изодрав колени и локти, дополз до самой вершины, вот осторожно и медленно протянул руку… прянул Локи лететь, расправил сильные крылья – и не тут-то было! Накрепко пристали соколиные лапы к камню скалы! Вспомнил тогда сын Лаувейи про колдовство орла Тьяцци и палку, прилипшую к ладоням, но поздно. Схватил его слуга, завернул осторожно в холстину, спустился во двор и отдал хозяину.

– А глаза-то у тебя не птичьи, – промолвил Гейррёд, развернув тряпку и осматривая добычу. – Ну-ка отвечай, оборотень, кто ты таков?

Это знают во всех девяти мирах: волшебство может как угодно переменить руки, ноги, лицо – но не глаза, ведь в глазах отражается подлинная душа. Вот почему оборотня всегда легко отличить по глазам. И как ни царапался Локи кривыми соколиными когтями, как ни разевал отточенный клюв, блестевший, будто сталь, – Гейррёд так и не поверил, что перед ним обычная птица. Хорошенько связал Локи крылья и запер в тёмный сундук:

– Посиди здесь, авось и разговоришься.

Тщетно пробовал Локи вернуть свой истинный облик, вырваться из душного сундука… но плохо слушаются заклятия, когда связаны руки, а сундук был вдобавок окован железными полосами – известно ведь, что никаким колдовским чарам с железом не справиться… Отчаявшись, Локи стал ждать возвращения Гейррёда, чтобы поведать ему о себе всю правду; но Великан не торопился расспрашивать. Лишь через три месяца вспомнил он про пернатого пленника и вытащил его:

– Ну, что скажешь теперь?

– Локи меня называют, – прохрипел пересохшим клювом отощавший, измученный Ас. – Отпусти меня, Великан, не то пожалеешь: все Боги и сам Винг-Тор – мои побратимы…

– Вот как? – засмеялся Гейррёд. – Что ж, придётся тебя отпустить, но только за выкуп. Приведёшь ко мне Тора, да без молота, без Пояса Силы и без рукавиц!

– Приведу, – согласился Локи охотно.

– Поклянись! – потребовал Великан. И Локи дал нерушимую клятву всё выполнить, как обещал.

Вернувшись домой, он сразу отправился к Тору.

– Славься, Тор! – приветствовал хитрый Локи Бога Грозы.

– Где ты пропадал столько времени? – спросил Тор. – Расскажи, что нового слышно, только не ври!

– Был я в Утгарде, у Гейррёда Турса, – ответствовал Локи. – И знаешь ли, Тор, исполины настолько напуганы гибелью Трюма и Хрунгнира, что подумывают заключить с нами мир…

– Мир? – удивился сын Одина. А коварный Ас продолжал:

– Ну да, мир, и Гейррёд зовёт тебя в гости, чтобы обо всём договориться без обмана. Гейррёд теперь у них конунг. И он просит, чтобы ты в знак мира пришёл к нему без молота Мьйолльнира, без Пояса Силы и без рукавиц… – И добавил: – Если не боишься, конечно.

– Я боюсь?.. – загремел Тор.

Быстро собрался он в путь и пошёл в Утгард пешком, чтобы кто-нибудь не подумал, будто он собирается в случае чего пуститься в бегство на колеснице.

Скорым шагом шёл Тор; сияло над ним беспредельное Небо, полосы облаков окутывали заснеженные плечи утёсов, холодные горные реки звенели на тысячу голосов, разбиваясь о камни…

На границе Иотунхейма стоял двор доброй Великанши Грид. Когдато она подарила свою любовь Одину, Властителю Побед, и теперь во дворе играл сын.

– Здравствуй, Видар! – окликнул Бог Грозы меньшого братишку.

– Славься, Тор, – отозвался мальчик.

– Что это ты мастеришь? – спросил Тор.

– Башмак, – сказал Видар и пояснил: – Я шью его изо всех обрезков кожи, что Люди выбрасывают, скроив сапоги. Неплохо движется моя работа, когда они не жадничают.