Девять минут

С началом опекунских слушаний дела пошли скверно. Развод оформился месяцами раньше, и Блу с Джен пока разделяли ответственность за мальчиков. Блу сказал Гриззу, что, похоже, процесс обернется в его пользу. Вопрос по банде подняли на слушаниях, но доказательств не последовало. Джен фактически обсмеяли и выпроводили из суда. Адвокат Блу с удвоенной силой ринулся в бой, вынося на обсуждение измены и борьбу Джен с психическим расстройством.

Думаю, внимание Гризза и Блу касательно вопросов о банде было убаюкано ложным чувством безопасности. Они решили, что теперь Джен не сможет ничего сделать.

Но она больше не могла выносить этого. И как раньше, когда Блу собирался бросить ее, а она внезапно оказывалась беременной, Джен наконец достала из рукава туз.

В этот раз все было иначе. В этот раз ее туз даст такую рябь по воде, что последствия не оценить. Будут погублены люди. Много людей.

Джен решила, что пришло время рассказать миру о Джиневре Лав Лемон.

Глава 37

Я не знаю, как она провернула это. Как смогла разнюхать о моем имени, не привлекая внимания информаторов Гризза, как законников, так и всех прочих. Полностью уверена, она не знала, сбежала ли я или была похищена, но как-то она выяснила, что я исчезла в 1975 году, и ничего с тех пор обо мне не слышали.

Таким был ее первый шаг, чтобы получить опеку над детьми. Она собиралась победить Блу, раздавив банду. Раздавив Гризза.

Должна признать, она была бесстрашной женщиной, сотрудничала с властями, чтобы попасть под программу защиты свидетелей. Блу ошибался. Джен знала намного, намного больше, чем он думал.

Непонятно, как она выследила Фрогги и осталась незамеченной. Фрогги так и не смог перешагнуть через то, что Гризз сделал с Уиллоу. Он стал постепенно отдаляться от нас после ее изгнания и еще сильней после ее смерти. По его свидетельским показаниям было совершенно очевидно, что он всецело презирал Гризза за сделанное. Фрогги с огромной охотой ждал возможности рассказать правоохранителям все известное ему в обмен на защиту.

Полиция с ордером объявилась в нашем доме в Тенистом Ранчо и арестовала Гризза. Он не дернулся, пока они надевали наручники и зачитывали ему права. Он был спокоен и уверен, что с помощью своего адвоката выйдет под залог через пару часов.

Гризза уже арестовывали прежде. Ничего грандиозного – незначительные обвинения, не больше, чем попытка побеспокоить его. За серьезные преступления его никогда не брали. Но то был первый раз, когда его арестовывали в моем присутствии. Он не сводил с меня взгляда, равнодушно слушая формальную речь о своих правах и перечисление списка правонарушений.

- Джейсон Уильям Тэлбот, вы имеете право хранить молчание…

Я впервые услышала его полное имя.

Уже несколько лет как я справилась с навязчивым желанием узнать его настоящее имя. В том, что банда пользовалась фиктивным «именами», я ничего, кроме как способа сбивать людей с толку, не видела. Я никогда не придавала этому большого значения в отличие от них.

Внезапно, пока произносились обвинения, поведение Гризза изменилось. Он резко подорвался несмотря на скованные за спиной руки, когда они назвали меня настоящим именем и начали задавать вопросы.

- Вы Джиневра Лав Лемон, пропавшая пятнадцатого мая 1975 года в Форт-Лодердейле штата Флорида? – я не могла ответить, меня накрыл шок.

- Были ли вы беглянкой или вас похитил этот человек?

Гризз тогда уже понял, что этот арест не за пустяковые проступки. В этот раз все будет иначе. Они знали, кто я. Самый важный вопрос: было ли это похищение или побег? И насколько я причастна к криминальной деятельности Гризза?

Один из офицеров сказал мне: «Отвечайте осмотрительно, Джиневра. Если вы были похищены этим мужчиной в 1975 году против своей воли – это одно дело. И совсем другое, если вы сбежали и добровольно присоединились к группировке Армия Сатаны.

- Не отвечай ни на один гребаный вопрос, пока мы не встретимся с нашим адвокатом, - резко сказал Гризз. – Не говори ни слова, Кит. Ни единого. Отъебитесь от моей жены.

Он ударил головой одного из присутствующих, и тот полетел спиной в каменный камин. Мужчина выглядел ошеломленным, но не похоже, что пострадал.

Я заплакала, и, хотя они вели себя любезно со мной, мне стало страшно. Двое начали избивать Гризза. Он едва дрогнул.

- Прекратите, - закричала я, - пожалуйста. Просто хватит. Мы поедем с вами. Не надо больше, пожалуйста.

- Вы не можете забрать ее в тюрьму, - рявкнул Гризз. – Она там не может оказаться. К ней это все не имеет отношения. Отвалите от нее.

- Мы не арестовываем ее, мудак, только тебя, - это сказал парень, которому врезал Гризз. Разумеется, сказал он это с безопасной дистанции.

- Разберемся со всем в участке, - сказал самый старший из полицейских.

Звучало словно строчка из старого детективного черно-белого фильма. Детектив напоминал заботливого дедушку. Ему, вероятно, оставалось недолго до пенсии, и он хотел оказаться где угодно лишь бы не здесь.