Девять хвостов Кицунэ. Рассказы о лисах-оборотнях

– А в японском языке тоже есть русский слова: «икура» ― икра, «норума» ― норма.

– Интересно, ― сказал Максим, а сам подумал «норуму» наверно, ввели в обиход вернувшиеся из лагерей военнопленные японцы.

Максим и Казуми договорились встретиться на следующий день. Японка очаровала его рассказом о своей далёкой родине. Токио казался Максиму волшебным городом, где живут сказочные существа, в том числе и лисы-оборотни.

Максим вернулся в общежитие и стал жарить картошку.

На общую кухню, где было три плиты, зашёл прикурить от конфорки (надеясь, что кто-то что-то варит) сосед по этажу Юра Германов. До поступления в Москву он окончил геологический техникум в Перми, и у него в комнате была целая коллекция минералов, которую он зачем-то притащил с Урала.

Юра наклонился над конфоркой, прикурил и нервно затянулся:

– Я был сейчас у Белого дома. Руцкой и Хасбулатов призвали штурмовать Останкино.

– Это гражданская война, ― нахмурился Максим.

– Ельцин не имел права издавать указ о роспуске Верховного совета.

– Какое это имеет значение, если народ за Ельцина?

– В 91 году народ за Ельцина был.

– Нужно время, чтобы реформы дали результат, ― пожал плечами Максим, и, сняв скворчащую маслом сковородку с плиты, понес её в свою комнату.

– Да, цепь на метр удлинили, а миску на два отодвинули, ― крикнул ему вслед Юра.

Общежитие было недалеко от Останкино: в открытую форточку со стороны Останкино доносились звуки стрельбы.

Максим ждал Казуми у памятника Пушкину. Он хотел пойти с ней в Макдональдс. По Тверской улице в сторону центра ехали БМП и крытые брезентом грузовики, в которых вдоль бортов размещались солдаты, держа автоматы между ног. Максим заметил: один солдат, сидевший на лавке с краю, с любопытством разглядывал памятник Пушкину, словно был на экскурсии. Мирная очередь в Макдональдс как-то не вязалась с военной колонной.

Максим вспоминал всё, что он знал о Лисах-оборотнях. Кицунэ достигает совершеннолетия в 100 лет, и тогда у неё появляется умение превращаться в человека. Магические способности лисы-оборотня зависит от возраста и ранга, который определяется по количеству хвостов и цвету шкуры. Самый высокий ранг – это девятихвостая Кицуне с серебристой, белой или золотой шкурой, но такой она становится только в возрасте 1000 лет, приобретая умение летать и принимать любые формы, например, гигантских деревьев или второй луны в небе. Кицуне всегда имеют при себе белые шарики похожие на жемчуг, обладающие волшебной силой. В лисьей форме они держат шарики во рту, а в человеческой носят на шее. С помощью этих волшебных жемчужин, Кицунэ способны защищаться огнем и молниями. Кицунэ очень ценят эти артефакты, и в обмен на возврат их могут согласиться выполнить желания человека. Интересно, какой ранг имеет Казуми, думал Максим, в двери ему мелькнул только один хвост, но возможно, он не увидел других хвостов.

Подошла японка. Максим ей улыбнулся. Казуми была в яркой красной куртке и джинсах.

– Знаешь, кому это памятник? – Максим кивнул на памятник Пушкина.

– Кому?

– Нашему самому знаменитому поэту, – сказал Максим.

– Пуш-кину, – протянула Казуми.

– Молодец, знаешь, ― с уважением сказал Максим.

– Пушкин – хорошо, ― отозвалась японка.

– Я тоже люблю японскую литературу, особенно хокку, такую например:

Мелькнул лисий хвост,

Теперь нет мне покоя.

Жду каждый вечер.

Казуми в ответ на намёк Максима, что он догадывается, с кем имеет дело, только улыбнулась.

В Макдональдсе от фритюрниц, вызывая аппетит, шел запах картофеля фри, который жарился в масле. Обслуживающий персонал в красных шапках с козырьками работал со слаженностью муравьев. Максим заказал себе картофель фри, сладко-кислый соус, биг-мак, и стакан кофе, Казуми попросила себе тоже картофель и кофе, но вместо биг-мака взяла чизбургер. Максим выбрал свободный столик и поставил на него поднос. Казуми сняла куртку, оставшись в чёрной водолазке, и Максим наконец-то, как ему казалось, получил подтверждение, что девушка ― это лиса-оборотень: на шее у неё висел кулон с одной крупной жемчужиной, знаменитый волшебный шарик – оружие Кацунэ.

– Я идти в туалет, ― сказала японка, ― мыть рука.

– Хорошо, ― кивнул головой Максим.

Казуми ушла, а Максим, открыл крышку бумажного стакана и отхлебнул глоток кофе: оно было очень горячим. Он обжог язык, но в радостном возбуждении, что он сразу догадался: японка – Кицунэ, не обращал на это внимание. Теперь вопрос, какую выгоду из этого можно извлечь? По большому счёту никакую, скорей Лиса-оборотень обведёт его вокруг пальца, главное для Максима было убедиться в верности своего предположения.