Квартирные условия у нас были ужасные. Надо было вставать в 5–6 часов утра, а возвращались в 9-10 часов вечера, а иногда и 2 часа ночи. И вот, чтобы ускорить вопрос о квартире, мне т. Бургач сказала, что может лучше будет если пойти в ЖКО и дать денег. Я этому разговору не придал большого значения. Она, наверное, сделала вывод для себя — пойти, но мне не сказала, когда пойдет. Моя здесь ошибка в том, что раз пошел такой разговор, надо было более глубоко вникнуть в этот вопрос и т. Бургач не разрешать идти со взяткой в ЖКО, а добиваться более честным путем. Я эту ошибку признаю.
«Товарищ Бургач» — собственноручно про гражданскую жену. Многое говорит о человеке? Или нет?
И о брате-предателе, расстрелянном в 1943 г. за службу в оккупационной полиции:
У меня был брат — старший. Во время оккупации он работал на немцев, предавал и давал сведения о коммунистах, участвовал в расстреле. После прихода Советской армии он был расстрелян, а семья его выслана в Среднюю Азию. Об этом я сейчас пишу, когда полностью разобрался и допонял, что он изменник, что о нем я должен был узнать более подробно и сообщать о нем в своей автобиографии и анкете. Я до этого не понимал, что раз он подлец, то до меня нет дела и я за него не должен отвечать. Но меня все время давила совесть и жгла мое сердце, что я должен как-то выйти из этого тяжелого и затруднительного положения. Когда я вступал в партию, я о нем ничего не знал. А теперь дальше нет больше моих сил молчать об этом. Я признаю большую свою ошибку, что не указывал в автобиографии и в анкете и готов нести любое наказание. Если Вы мне доверяете, то очень прошу Вас, товарищи, оставьте меня в своих рядах. Я даже не мыслю в дальнейшем свою жизнь без партии. Я еще молод, еще надо мне многому учиться, как в жизни, так и у своих товарищей. Я даю слово исправить все свои ошибки и если мне доверяете, то прошу оставить меня в рядах Коммунистической партии Советского Союза. За свои проступки, допущенные ошибки я готов нести любое наказание.
Ну? Покаялся же! Да еще так многословно и горячо, как и положено члену КПСС. А кающихся в партии любили, чего уж там. Тем более — наступала совсем иная пора, чем в конце сороковых, но и тогда многим власовцам давали шесть лет поселений, даже не лагерей.
Однако оставаться в этой обстановке интриг и подозрений Семену Алексеевичу вовсе не улыбалось. К тому же он начинает тяготиться преподаванием гимнастики в школе — это в сериалах физрук интересная работа, на деле — тоска смертная и всеобщая нелюбовь школьниц, которых какой-то мужчина заставляет напрягаться. А школьники напрягаться не любят, это мы все помним. Ну и зарплата у физрука не самая высокая. Вот Золотарев и отправляется «искать себя». Напомним: в 1949 году ему было всего 28 лет. Покидает школу и начинает метаться по стране:
1953 — внештатный инструктор по туризму в Пятигорске,
1954–1956 — инструктор на различных турбазах,
1957 — полгода работает инструктором на турбазе в Теберде, Западный Кавказ,
май-октябрь 1958 — инструктор на алтайских турбазах: Бийск — Акташ, в том числе, на турбазе «Артыбаш» на Телецком озере,
ноябрь 1958-январь 1959 — инструктор Коуровской турбазы, Свердловская область.