Девять дней исправления (СИ)

Вильтус ещё много говорил, но нового — ничего. В его словах не было смысла, лишь ненависть и высокомерие. Потом он ушёл, судя по тому, что его голос больше не был слышен.

Трилону вырвали три ногтя, сломали несколько пальцев и рёбер, растянули почти все суставы. Они бы наверняка ещё и выкололи глаза и отрезали язык, если бы не боялись снимать с головы мешок. Говорили они только бессмысленные фразы: «ну что, доволен маг?», «не слишком ли больно? Может посильнее?», «где теперь твоё колдовство?».

Маг терпел, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не защититься магией. Он признавал себя слабым и трусливым, но боли и тем более смерти он точно не боялся.

Когда, наконец, пытки кончились, ему казалось, что уже настал следующий день, но, попав снова в свою клетку, он увидел, что ещё даже не вечер.

Больше всего он ждал наступления следующего дня. Самого важного в его жизни. Дня, когда решится всё, что имело смысл для него. И он надеялся сам решить это.

* * *

Больше всего Старагон боялся, что его выгонят, как того стражника, но магистр Гилон сказал, что ученики должны остаться, да и смысла выводить заражённых уже и нет, раз гаргена так сильно распространилась в стенах школы. А того стражника он пообещал вернуть, если он ещё жив. Времени до заветного дня остаётся всё меньше, как и людей, готовых защищать это место.

Зараза, как поведал магистр, распространяется очень быстро, даже через еду. После этого ученики с отвращением глядели на поданный к обеду суп, и почти ни у кого не было аппетита. Старагон понимал: ненадолго. Скоро голод возьмёт своё.

Сам он тоже мало ел — аппетит куда-то пропал. Всё, чего ему хотелось, это покоя. Единственной частью тела, которую он напрягал, был мозг. Эта болезнь словно ослабила всё тело, но взамен отдала всю энергию на мышление. Он думал, долго и много, пытался сложить кусочки мозаики в единое целое, разгадать эту загадку, найти виновного.

Он и сам не заметил, как заснул. Но во сне он не прекратил размышлять и всё ещё пытался сопоставить факты и отыскать отгадку.

Решение нашлось неожиданно. Мелкий домысел подкрепился рядом доказательств, а потом все его положения состыковались друг с другом, и кусочки головоломки, наконец, стали единым целым.

Он проснулся и стал ждать, не пройдёт ли наваждение. Всё это могло быть сонным бредом, а сонный бред, как правило, кажется адекватным ещё какое-то время после пробуждения.

Время прошло, но ничего не изменилось, и все догадки всё ещё казались Старагону верными. Неужели всё это время он был так слеп!

Он огляделся. Кажется, уже вечер. В зале присутствуют все жильцы школы, кроме Дардарона. Магистр опять куда-то ушёл, и это плохо. Но придётся обходиться без него.

Надеясь, что не находится в бреду, вызванном болезнью, парень сильнее натянул парализующую перчатку, поднялся и двинулся к остальным. Они сидели кучей, но он смотрел только на одного.

* * *

Дардарон снова поднял голову вверх, разглядывая высокое обшарпанное и покрытое трещинами здание с дырой в крыше. Сейчас, в лучах приближающегося заката, оно выглядело особенно мрачным.

И тем не менее он шёл сюда с приподнятым настроением. Ему было в радость оказаться в обществе старого друга, единственного, кто способен развеять его опасения, кто может вселить хоть какую-то надежду. Сейчас компания Транона казалась ему наиболее уютной.

Поднимаясь по крутой лестнице, он в сотый раз прокручивал в голове рассказ Трилона. Сейчас он хотел поделиться им с другом, потому что уже не мог держать в себе. Он устал создавать иллюзию собственной духовной силы. Ему просто хотелось поддержки.

К тому же друг должен помочь понять загадку с тем следом, обнаруженным на месте убийства Колриуса.

Орнелия, открыв дверь, в этот раз не стала задерживать его на пороге, а сразу впустила внутрь. Транон тоже уже ждал в прихожей.

— Какого орка так долго? — возмутился он. — Я говорил, вечером, но не таким же поздним! Давай монету и проваливай! Мне нужно начинать работу.

Дардарон опешил от отсутствия приветливости друга, но сохранил свою.

— Я помогу тебе, — сказал он, протягивая монету. — К тому же, есть, что рассказать.

— Расскажешь потом, — Транон, приняв её, спрятал в карман. — Пришёл бы раньше, было бы время. А теперь уже поздно.

— Это по поводу того, что мне рассказал Трилон.

— Вчера нужно было говорить. Теперь это уже не важно. Это ведь не относится к делу?

— Хорошо. Тогда расскажу то, что относится к делу. Есть новые находки.

— Это касается монеты?

— Нет. Убийцы.

— Тогда это может подождать, ибо с моей работой это не связано нисколько.

Они прошли в комнату, где были верстак и дыра. Транон подошёл к краю дыры, выглянув наружу.

— В это время обычно сменяется патруль на нашей улице, — продолжил ворчать он. — Угораздило тебе прийти именно сейчас!

— За мной никого не было, — заверил Дардарон. — Никто не видел, как я входил.

— Сказал тот, кто посещает этот район в третий раз. Пойду проверю.

— Ты мне не доверяешь?

— Если бы я полагался на слова других магов, то точно не дожил бы до сегодняшнего дня.