Силы покинули его. Немного согревшись, он снова впал в дремоту, будто и не просыпался. Ему снилась Зося в какой-то квартире, в которой он никогда раньше не был. Она шла через длинную, бесконечную вереницу комнат. А он не отставал от нее ни на шаг. Он не преследовал ее, просто это была такая игра, потому что девушка то и дело оглядывалась, словно проверяя, поспевает он за ней или нет. Вокруг был образцовый порядок. Застеленные постели, чистые столы, расставленные стулья, вазы на этажерках, тяжелые занавеси на окнах, и непонятно, день за окном или ночь. Свет шел неизвестно откуда, – он не заметил по дороге ни одной люстры или лампы. И было совершенно тихо. На Зосе были туфли на высоком каблуке. Он знал, что она ведет его, пытается указать ему путь, отвести
Свет ослепил его совершенно. Белый, яркий, он вспыхивал и гас снова. Павел подался назад и почувствовал спиной стену. Вот снова зажегся. Он поднял руку, застясь.
Огонь погас, и он услышал тихий женский голос:
– Я думала, это Яцек. Я думала, что это он. Кто-то стонал, и я подумала, что это он.
Беата спрятала зажигалку в карман и села на корточки возле Павла. Снова стало совершенно темно.
– Я думала, что это он. Дома его нет. Я стучала, там никого. Я уж думала, с ним что-то случилось, что это он, прячется.
– Это ты? – спросил Павел.
– Да, это я, – ответила девушка.
– Где он? – снова спросил Павел. – Я тоже стучал, а потом сел здесь ждать.
– Ты кричал во сне. Тебе кошмар снился.
– Где он?
– Ему пришлось убежать, – сказала Беата. – Я видела, как за ним гнались.
– На Центральном, – сказал Павел не задумываясь.
– Откуда ты знаешь?
– Я не знаю. Так просто пришло в голову. – Он подтянул колени к груди и обхватил их руками. Девушку он не видел. Лишь чувствовал теплое дыхание на своем лице. – Я не знаю, – повторил он еще раз. – Я просто угадал.
Она пошевелилась в темноте. Задела его рукой – за колено, куртку, точно что-то искала, – и наконец схватила его за руку:
– Скажи, ты должен сказать, должен…
Он выдернул руку и снова попытался отдвинуться.
– Если за ним гнались вчера, то могли и сегодня, – сказал он в конце концов – лишь затем, чтобы она от него отвязалась. Во рту был противный вкус. Он отвернулся и сплюнул в темноту.
Послышался шлепок. Эхо повторило этот звук.
– Кто за ним гнался?