Девять

Получил ответ: «Я не ищу предлог. Но сейчас не вернусь».

Самое сложное в мире – разобраться в своих чувствах. Чем умнее человек – тем умнее его чувства. Самое сложное чувство – любовь. Оно по силам только разумному мужчине.

А когда любовь приходит в соприкосновение и взаимодействие с иными укорененными в человеке чувствами, вторгается в его сбалансированный мир (где, правда, к любви уже все готово – иначе зачем вся эта подготовительная работа?), бывает очень сложно понять, чего же человек хочет на самом деле.

Испытываешь изумление, доходящее до степени столбняка: взрослый мужчина, уже отчасти познавший себя (ибо познал, что есть познание), вдруг оказывается в ситуации, когда он не в состоянии себя понять!

А все потому, что все потребности, мотивы поведения, осознанные и неосознанные идеалы одновременно пришли в движение. Все бурлит, клокочет, неумолимо обновляется – кажется, что происходит революция. Кажется, что человек становится другим. В какой-то степени так оно и есть. Вот почему разобраться в себе в этот момент – значит, понять нового, другого человека.

Но это только начало беды, под названием счастливая любовь. Когда ты себя поймешь, наконец, тебе предстоит осознать тот грустный факт, что почти невозможно объяснить свои чувства любимой женщине. Обнаружить их можно – а вот разъяснить нет. Ты остаешься один на один с собой, со своими чувствами. Кто бы мог подумать, что именно любовь делает человека безнадежно одиноким!

И самое страшное – надо в гордом одиночестве принимать решения. Угадывать и взвешивать риски. Бояться. Быть неуверенным – и в этом хаосе принимать верное решение. Это возможно, если не врать. А врать себе на таком уровне умственного развития почти невозможно. Духовный аристократ не врет – просто потому, что для него это противоестественно. Этот признак – не врать, не разрушать нравственный закон в себе – служит родо-видовой отметиной, словно рога у оленя. Аристократ, он же мужчина, не врет.

Вот это все и называется серьезные отношения с женщиной. И только такие отношения создают мужчину. Глубокие отношения не могут быть не мучительны. А любить превращается в искусство – искусство прощать (основа которого, конечно, ремесло), вовремя закрывать и открывать глаза, любить себя, мыслить. Плакать. Смеяться. Ненавидеть. Ревновать. Таить надежду.

Почему – «не вернусь»? И почему – «сейчас»?

После нескольких дней мучительного ожидания я не выдержал и позвонил.

– Знаешь что, – сказал я, – ты со своей средненькой внешностью и средней душой просто боишься быть рядом со мной. Ты решила отказаться от счастья, за которое надо бороться, решила быть с Альбертом, так? Лучше синица в руке – так это называется?

– Я не боюсь, – сказала она.

Боже мой, что я наделал, зачем с языка моего сорвалось то, что продиктовано было отчаянием!

И я, прикусив язык, сел писать ей письмо, подбирая слова и стараясь быть объективным.