Девчонка с изнанки. Леди Клайар

– Ну да, – проворчала я, сдерживаясь, чтобы не съязвить о вреде раннего развития. – Но не всем же быть такими продвинутыми. Тем более, Тимофей у нас гатрийский лорд. Зачем ему говорить, пусть уж сразу учится стучать по столу. Кстати, это у него уже классно получается.

Шокер тихонько засмеялся и покачал головой.

– И, между прочим, я недавно слышала, как ты сам ему гатрийскую песенку пел.

– Так то песенка, – беспечно отмахнулся Шокер. – Там важна мелодия и эмоции, язык – дело десятое.

– Да, но потом ты с ним ещё и разговаривал на гатрийском.

– Ну и что? – пожал плечами Шокер. – Мы с ним тихонько. Кроме тебя, никто не слышал, да и ты услышала только, потому что ты – нестандартная слухачка.

– А как же твой великий принцип «на изнанке на гатри не говорить»? Забыл, как ты беднягу Ская полоскал за то, что он наедине с родной сестрой разговаривал на родном языке? Забыл?

Шокер насупился:

– Скай и Лали разговаривали не наедине, и ты это знаешь. Они хотели, чтобы я услышал, и они этого добились.

– Ну, то есть, тебе можно делать так, как тебе угодно в данный момент. А принципы – они для других.

– Что ты от меня хочешь, я не пойму, – растерялся Шокер.

– Не знаю, Андрюша. Наверное, чтобы последнее слово осталось за мной.

– Тогда скажи, что я прав, – он пожал плечами. – И последнее слово останется за тобой. Всё просто.

– Хорошо, молчу.

Он взял моё лицо в ладони, осторожно, но властно погладил по щеке. Светло-серые глаза за стёклами очков беспокойно оглядели меня.

– Ну, что с тобой, Пятачок?

– Не знаю. Меня просто корёжит и выворачивает. Мне плохо. Я боюсь.

– Вот глупышка… – Шокер обнял меня, защищая от ветра. – А говоришь, ты не ребёнок. Ещё какой ребёнок… Ничего не бойся. Всё хорошо.

– Андрей… Ну, скажи мне, что хорошего может быть, если ты заставил тащиться сюда за тридевять земель девчонку, которая родит со дня на день? Какая в этом необходимость? Вот именно сейчас? Молчишь? А я знаю. Ты захотел держать её при себе, где пока более безопасно. Или кажется более безопасным… А, может быть, теперь уже нигде не безопасно, и ты, наверное, просто хочешь, чтобы мы были все вместе. Так проще, когда все на глазах… Ведь так, да? Значит, что-то уже происходит? Ну, скажи! Признайся хоть раз, что я права!

Шокер не выдержал, легонько оттолкнул меня, отвернулся и пошёл вперёд, вдоль берега, глубоко засунув руки в карманы чёрного шерстяного бушлата.

Через несколько секунд я бросилась следом, догнала, обхватила и уткнулась ему в спину.

Он обернулся, молча сжал мои плечи и вздохнул.

– Прости, Шокер. Прости меня. Я пытаюсь просто молчать, не получается!

– Эх, ты… – Шокер закинул руку мне на плечи. – Пойдём-ка, кроха, погреемся где-нибудь. Тут у пирса есть кафешка. Точнее, должна быть, насколько я помню…

Глава 3

Кафешка на Юргордсваген, действительно нашлась, как раз между причалом для регулярных рейсов и пирсами для частных маломерных судёнышек.

Широкое, в всю стену окно выходило прямо на воду, в сторону островов Шеппсхольмен и Кастельхольмен. Здесь, в жарко натопленном, пропахшем ванилью и корицей зале, даже вспоминать не хотелось, что на улице пронизывающий ветер.

Шокер заказал нам по огромной чашке травяного чая и по куску… нет, по кусищу горячего пирога: себе – с вишней, мне – с персиком. Я отламывала вилкой пирог, запивала чаем и чувствовала, как у меня полыхают обветренные щёки, а по телу гуляет тепло, и хочется просто закрыть глаза и сидеть так вечно, вдыхая смесь ароматов свежей выпечки и кофе. Шокер тоже медленно ковырялся в пироге с кислой миной, было видно, что настроение у него после моих наскоков испортилось.

– Ты что такой недовольный? Невкусно?

– Вкусно. Невкусно здесь не бывает, – сообщил Шокер. – Тут самые замечательные пироги во всём мироздании.

– Что ж ты тогда такой угрюмый?

– Думаю, – коротко пояснил он и надолго замолчал.

С одной стороны, мне нужно было бы его расшевелить. С другой – я так разомлела в тепле и ароматах, что мне хотелось приткнуться в угол диванчика и подремать, так что его раздумья оказались кстати.

– Знаешь, а на самом деле ты права, – сказал вдруг Шокер после долгих минут молчания.

– На самом деле, Шокер, я всегда права, только у меня никогда не хватает сил заставить тебя это признать.

Он усмехнулся.

– В чём я права на этот раз?

– Я хочу, чтобы все, кто мне дорог, по возможности были сейчас вместе и рядом со мной, – проговорил он и с явным трудом посмотрел мне в глаза.

– Почему именно сейчас?

– Есть информация, что наши противники с изнанки снова что-то затевают в том слое… Группируются, собирают силы, новую базу построили, уже в другой местности. Похоже, собираются то ли права качать, то ли силой что-то доказывать.

– Откуда знаешь?

– От Илая, – вздохнул Шокер. – Он за всем этим лично наблюдает.

– Ты же говорил, он остался в Йери аналитиком в курьерской службе.

– Я говорил, – кивнул Шокер. – Потому что надо же было что-то сказать. А на самом деле он живёт и работает в том слое постоянно, уже четыре месяца. Личный доверенный агент Марека Вайори…

Последние слова Шокер процедил сквозь зубы.