Девчонка с изнанки. Апрель (СИ)

Но под вечер на Дроттнинггатан бывает интересно даже мне. Часов с пяти сюда стягиваются творческие люди. Уличные музыканты, мимы, всякие ряженые устраивают любопытные выступления, на которые можно поглазеть даром.

Напротив легендарного музыкального магазина «Бенганс» удалые джазмены неплохо отжигали, народ охотно останавливался, некоторые даже бросали монеты в жестянку из-под печенья. Но судя по довольным лицам музыкантов, работали они не для заработка, а из чистого удовольствия.

Мне, в общем-то, было не до перфомансов, голова занята совсем другим. Но нужно было сменить обстановку. Ребят, вроде бы, упрекнуть не в чем, но что вместе, что по отдельности, они начали меня раздражать. Помучившись полдня в квартире, я заявила Шокеру, что, если я им пока не нужна, я иду проветриться и погулять по любимым местечкам. Он подтвердил, что сегодня я им точно не понадоблюсь, и я вышла в город.

Я постояла около «Бенганса» минут десять, послушала. Поймала себя на том, что начинаю притоптывать ногой под рваный ритм.

— А ничего так музычка, да? — раздалось позади меня.

Я резко обернулась.

Это был Марат. В кошмарных розовых брюках, расстёгнутой клетчатой рубашке и тесноватой хипстерской шляпе. Он смотрел на меня поверх тёмных очков и старательно, не закрывая рот, чавкал жевательной резинкой.

— Зачем ты?.. За мной могут следить.

— Могут, — кивнул он. — Но я проверил: за тобой никто не пошёл.

— Ты же знаешь, какие у них технические возможности…

— Мухи-дроны? — хохотнул он.

— Всё может быть.

— Да, верно, — посерьёзнел Марек. — Следить могут, гарантии нет.

— Тогда зачем ты пришёл?

— Хотел убедиться, что с тобой всё в порядке.

— А что, у тебя были сомнения? Я вчера была похожа на человека при смерти?

Марат широко улыбнулся и покачал головой:

— Да тебя палкой не убьёшь.

— Палкой? Палкой, пожалуй, нет… Мы будем тут стоять?

— Лучше бы отчалить куда-то, — Марат покрутился и махнул рукой. — Пойдём на Страндвеген.

Я повернула за ним. Мы, не спеша, пошли по тихому переулку, ведущему от Дроттнинггатан в сторону Кунгстредгорден — Королевского огорода.

— Зря ты, Марек… Зря пришёл. Это опасно. Шокер не даром свою репутацию заимел.

— Ну, будем надеяться, что моя глупость не обойдётся мне слишком дорого, — беспечно отмахнулся брат.

— Ты дурак, что ли? — возмутилась я. — Такой спектакль давеча устроил, чтобы ноги унести, а сейчас что вдруг за расслабон?

— Да цыц ты, что орёшь? — Марат властно притянул меня к себе и пошёл ещё медленнее.

Мы брели в обнимку, как влюблённая парочка. Никогда в жизни… в прошлой жизни… Марек не позволял себе никакой братской нежности. Подножку или тычок под рёбра — это завсегда пожалуйста. Но чтобы вот так, это что-то новое.

— Марек, ты зачем меня обнимаешь?

Он покосился на меня, чавкнул жвачкой и отвернулся.

— Чтобы в случае чего проще было мной прикрыться, да? — предположила я.

— А ты прикольная, — сказал он после короткой паузы. Потом помолчал ещё и добавил с усмешкой. — Досталось тебе, как я посмотрю…

— В смысле?

— Предавали тебя часто.

— С чего ты взял? — удивилась я.

— С того, что ты сразу про «прикрыться». А почему не «прикрыть»?

В самом деле, почему?

— Марат, я тебя не знаю!.. Я тебя полжизни своей не видела!

— И я тебя не знаю. Но я же пришёл. Хотя большей своей глупости, пожалуй, и не припомню, — горько усмехнулся он. — Что ты так напрягаешься на мой счёт? Неужели я таким гадом был?

— Ну не «таким», возможно. Но гадом, — засмеялась я.

— Да и ты, знаешь, не подарочек, — кивнул он.

— Это всё правда, что о тебе говорят?

— А что говорят?

— То, в чём тебя обвиняют — это правда?

— Может быть.

— Как это? Ты не уверен?

Марат мотнул головой:

— Кира, я не знаю всего, что там обо мне говорят. Болтать — не мешки ворочать.

— Марек, то, что я успела узнать, это очень серьёзно.

Он пробормотал что-то невнятное и только крепче стиснул меня.

— Марек, мне нужно понимать, что происходит.

— Зачем? — усмехнулся он. — Допустим, я подтверждаю, что всё это правда. И что, тебе теперь станет легче выполнить свой служебный долг?

Я ничего не ответила.

— Я многократно нарушил уголовные кодексы и на поверхности, и на изнанке, а также практически все заповеди, посланные свыше туда и сюда, — проговорил Марат. — Поэтому сейчас на меня очень легко списать и всё остальное, что не даёт покоя человечеству. В том числе поджог Рейхстага, убийство Кеннеди и Чернобыльскую катастрофу. Но ты не обязана в этом разбираться. У тебя есть сторона, которую ты выбрала. Да, она мне не по нутру, но что поделать. Я сделал всё, чтобы тебя не подставить. Если ты не намереваешься сдать меня своему блестящему командиру прямо сейчас, я как-нибудь выберусь из капкана и на этот раз. И Шокер за мной ещё побегает.

— Но когда-нибудь…

— Когда-нибудь он меня сцапает, — уверенно сказал Марат. — Ты переправишь меня на поверхность, они устроят показательное судилище, спишут на меня всё, что вспомнят. И приговорят к смерти.

— Тогда почему ты всё ещё здесь? Почему не уехал?

— Надо кое-что доделать. Именно здесь, в Стоке.